— Молчаливыми быть вы не умеете, — отрезала мать, — так что насчет «покорми» я еще подумаю!
— Если ты будешь морить нас голодом, мы расскажем Володе, что он твой любимый актер! — ответил Яков.
— Что значит Володе? — опешила мать.
— Правда, любимый? — повернулся «Володя» к сыновьям. И обратился к Терезе: — Пусть будет без отчества, если можно, просто Владимир. Мне так привычнее.
У Терезы покраснели щеки, она очень потешно смутилась. Или разозлилась. А может быть, и то, и другое.
— Мама — ваша фанатка с надцатого года. С сериала о жизни бедного принца Кристиана… — радостно продолжил сдавать маму Яков. — Она до сих пор пересматривает отдельные сцены, когда у нее плохое настроение. И у нее внушительная подборка клипов, которые наваяли фанаты. По мотивам.
— Кто бы мог подумать, я и не знал! — Владимир улыбался и морщился одновременно. Что любимый актер — это, безусловно, приятно. Но какую роль она любит, это же кошмар…
Потом они отправились обедать в маленький ресторанчик. Подростки резвились, подкалывая Терезу. Та устала призывать их к хорошему поведению и просто смеялась над их шутками. Да и самим детям досталось. Их любящая мать оказалась весьма ехидной.
…Владимир откинулся на спинку кожаного дивана. Он молчал. Наблюдал. Слушал. Перед ним открывалась жизнь, которая была ему незнакома. Мама, болтающая о своих делах с сыновьями. Подростки, которые примчались проконтролировать личную жизнь матери, беспокоясь, где она и с кем… Люди, знающие об интересах другого. Разделяющие эти интересы… Зубов обратил внимание и на то, как легко Тереза поддерживала разговор со своими близнецами — и с тем, который жил для карьеры гимнаста, и с тем, что любил компьютерные игры. В данный момент она выражала неудовольствие тем, что сыновья слишком зациклены каждый на своем. Но делала она это явно со знанием дела.
— Мама, — возмущался Иван, — не всем же быть научными работниками. Может быть, меня переклинит — и я вообще в артисты пойду. Попрошу протекции у Владимира — и пойду!
— При чем тут научная работа? — спросила Тереза. — И не передергивай, со мной такой метод не работает.
— Ну, мамааа!
— Я говорю лишь о том, что в жизни надо иметь еще какой-то интерес, кроме гимнастики, — кивок в сторону одного, — и компьютера, — кивок в сторону другого.
— А вы как считаете, Владимир? — обратился к нему Яков.
— Я, пожалуй, воздержусь, — аккуратно ответил актер.
— Вы наскучили нашему гостю, — заметила Тереза.
— Ему же нравится! Семейная сага Туров — лучшее шоу страны! — провозгласил Иван.
— Тогда иди работать к дяде в шоу-бизнес, — отрезала мать.
— Понимаете, — продолжил тему Яков, — к нам всегда были повышенные требования. Прадед — академик. Бабушка — профессор, как и папа. Мама — доцент кафедры… А нам очень трудно искать свой путь.
— Яков, послушай! — Тереза заговорила тихо-тихо, и все поняли, что шутки закончились: она действительно рассердилась. — Если бы вам с Иваном не давали искать свой путь, если бы душили и подавляли вас, на что ты намекаешь… то вы с братом не смогли бы заниматься тем, что вам нравится. Старшим в нашей семье ваши увлечения не очень нравятся. К тому же компьютер и гимнастика не очень соответствуют вашим умственным возможностям. Однако вам дают идти тем путем, который выбрали вы, не чиня особых препятствий. Цените это. Вы не знаете, что такое подавление личности. И не надо говорить о том, чего вы не знаете. И если я, бабушка, или отец выражаем свое недовольство, так это потому, что мы тоже личности. И тоже имеем право на свое мнение. А сейчас — довольно. Давайте сменим тему.
Тему сменили быстро — принесли еду. На время стало тихо. Потом они подождали Владимира, который, улыбаясь, фотографировался с кем-то из посетителей кафе — его опознали. Затем вышли на улицу, навстречу морозному, облитому солнцем Петербургу, пронизанному ледяным ветром и весенней свежестью.
Владимир был человек принципиально одинокий. Так сложилась его кочевая, в чем-то несуразная жизнь. Бешеная погоня за успехом, за самим собой — и вот результат. Он упустил людей, что когда-то были рядом… А кто был рядом? Бабушка с дедушкой. Они умерли не так давно, и с их смертью он почувствовал, что близких больше не осталось.
С родителями у него были сложные отношения. Они оба были врачами-гинекологами и после интернатуры отправились в Алжир принимать роды у местного населения. Ребенок, родившийся в годы студенчества, рос у маминых родителей. Конечно, жили они очень обеспеченно. Конечно, папа и мама приезжали к ним в гости, как Деды-Морозы…