Она произнесла именно те слова, в которых он более всего нуждался сейчас, – понимание между ними было сейчас столь глубоко, что она и не могла не угадать, что нужно говорить.
Он мягко водил пальцами по её лицу, запоминая и прощаясь.
Потом попросил:
– Позаботишься о Кэси?
– Кэси? – в недоумении нахмурилась она.
Он горько усмехнулся:
– Никому она здесь не нужна, да? – и тихо объяснил: – Дочка Грэхарда.
Эсна залилась краской стыда.
Она прожила в этом дворце несколько месяцев, она жила с дочерью Грэхарда на одном этаже, – и она ни разу её не видела и даже не знала её имени.
– Спасибо, что сказал, – наконец, проговорила Эсна.
– До неё никому нет дела, – объяснился Дерек. – Ей очень нужно любви, хоть немного.
– Я смогу, – твёрдо пообещала она.
Он обнял её напоследок и вышел.
Она не плакала.
Выпрямившись, она приняла на себя его ношу.
…только когда он вышел, до неё дошло, что ни с какого чердака он не падал.
Глава пятая
Грэхарду было муторно и стыдно.
По-настоящему муторно и по-настоящему стыдно.
Он даже был готов принести извинения, и даже вполне искренние извинения, потому что осознавал, что перешёл некую границу, переступать которую было не дозволено.
Это было редкое для него чувство, которое удивительным образом смирило его сердце и остудило гнев, в котором он провёл последние дни. Поэтому, когда с утра Дерек не явился в его покои, как это было по обыкновению, Грэхард не разозлился, а со смирением признал внутри себя, что у соратника есть полное право на обиду.
Поэтому вздохнул и сам пошёл в его комнату – мириться.
И даже, против всех своих привычек, сперва постучал.
Не получив ответа, спросил:
– Дерек? Я могу войти?
И здесь уж его терпение вышло, и, не получив ответа вновь, он решительно зашёл.
Чтобы обнаружить комнату пустой.
Грэхард нахмурился и подумал, что Дерек, верно, обижен даже сильнее, чем ему представлялось, и предпочёл заняться какими-то делами, лишь бы не видеть владыку.
Вздохнув, он пошёл на совет один – в сопровождении стражи, разумеется, но стражу он никогда не считал.
Дерек не объявился ни после совета, ни за обедом, ни вечером, и смиренное настроение быстро стало покидать сердце Грэхарда. Он начал раздражаться.
– Ну, это уже чересчур, – пробурчал он себе под нос, не получив вечернюю порцию бумаг на подпись.
Можно, знаете ли, обижаться, сколько угодно, – но поступиться государственными делами! Это уже непростительно!
Вызвав начальника стражи Верхнего дворца, Грэхард велел разыскать и привести Дерека.
С каждой минутой ему всё меньше хотелось извиняться и всё больше хотелось сыпать упрёками. Однако он считал разумным в этом случае окоротить свой нрав, и пытался успокоить сам себя, ходя по кабинету и рассуждая, что нужно принять Дерека любезно и не обращать внимания на его халатность. В конце концов, он, Грэхард, действительно виноват, поэтому ему стоит быть снисходительным.
В этих самоуговорах прошёл час; Грэхард обратил внимание, что дело как-то затягивается, и послал стражника за его начальником. Тот вскоре явился и рассыпался в извинениях: так мол и так, всё ещё ищем.
Грэхард нахмурился.
Ему пришла в голову мысль, что Дерек, видно, обижен всерьёз и основательно, и запрятался в какие-то дальние углы Цитадели, не желая общаться.
Велев начальнику стражи обыскать все уголки – короткое расследование показала, что Дерек за пределы Цитадели не выходил, – Грэхард велел вызвать одного из своих секретарей, чтобы всё-таки заняться необходимыми делами.
…спустя три часа ему пришлось признать, что без Дерека дела такого рода устраиваются ужасно медленно. Стояла уже глубокая ночь, когда владыка, наконец, разобрался с текущими документами.
Начальник стражи смущённо отчитался, что Дерека так и не нашли. Даже на Западную башню отправляли разыскного – но и там о нём ничего не слышали.
Грэхард задумчиво пожевал губами. Никто не знал Цитадель так хорошо, как Дерек, поэтому существовали шансы, что он может спрятаться здесь так, что его и не найдёшь. Ничего не оставалось, как вызвать назавтра главу тайного сыска – доверить кому-то другому информацию о тайных укрытиях Цитадели было, определённо, нельзя.
Но и завтрашние масштабные поиски не привели к результатам. Пока тайный сыск обыскивал потаённые помещения, а стража – каждый уголок, сам Грэхард тоже изволил посетить те места, в которых можно было ожидать найти запрятанное укрытие.