– Кому же это я так приглянулась? – решилась пошутить Эсна, надеясь заодно выяснить, что замышляют старые противники. – Неужто туманному принцу?
Племянник нынешнего владыки был единственным из Раннидов, с кем она пересекалась лично – её первый супруг частенько устраивал с ним прибрежные гонки на шхунах. Эсна никогда не замечала, чтобы принц как-то выделял её, да и во всё время своего вдовства она не встречала его, но кто знает?..
Шутка её, против ожиданий, не пришлась к месту; отец скривился и с большой неохотой, словно преодолевая зубную боль, поведал:
– Тебя почтил своим сватовством наш владыка Грэхард.
Только многолетняя привычка держать лицо в таких ситуациях удержала Эсну от удивлённого восклицания. Вот уж чего она ожидать никак не могла! Разве владыка вообще знает о её существовании?
Однако спустя три секунды девушка распутала и эту головоломку. Ну конечно! Раннид всё-таки решил вступить в открытое противостояние, и ищет теперь повода для схватки! Должно быть, этот коварный Грэхард рассчитывал, что отец ему с порога откажет, и это можно будет воспринять как оскорбление и счесть поводом для кровного вызова!
Эсна брезгливо поморщилась. Отец, конечно, был хорошим воином, но куда ему до владыки с его медвежьей статью – просто массой задавит! Нет, затея с «жасминовой беседкой» более чем разумна, и зря она чуть не обиделась на батюшку за неприглядного супруга. В сложившейся ситуации такое решение явно является оптимальным.
– Что ж, пришёл конец моему одиночеству, – с ободряющей улыбкой заявила Эсна, вставая. Ей хотелось, чтобы отец точно увидел, что она отнюдь не огорчена и очень ценит его заботу.
Князь Руэндир ей, конечно, совсем не нравился, но если Ранниды начали копать под Кьеринов… стоит всячески укрепить связи с союзниками и максимально обезопасить всех членов семьи. Руэндиры – сильный род, и Эсна будет среди них в безопасности. А неприглядность супруга… бывают в жизни вещи и более неприятные, успокаивала она саму себя, пытаясь подавить тоску. Покойный Веймар, прими Небесный его душу, тоже сначала её немного пугал, но ничего же – стерпелось, и была даже по-своему счастлива, и добрым словом теперь вспоминает почившего супруга. Даст Матерь, и князь Руэндир будет к ней добр. В конце концов, друг отца. Не станет же он её обижать?
Отцу её улыбка и лёгкий тон явно пришлись по душе; он заметно просветлел лицом, и Эсна с щемящей нежностью подумала, что батюшка переживал больше о том, как она примет новость о своём браке, нежели о противостоянии с Раннидами.
– Не тревожьтесь, батюшка, – обняла она вставшего вслед за ней князя. – Всё образуется.
– Храни тебя Небесный, солнечная, – ответил он, на секунду прижимая её к себе и сразу отпуская. И таким голосом, словно извинялся, добавил: – Сотрясающий палубу – хороший человек, Эсни.
– Я знаю, батюшка, – легко улыбнулась та, хотя вовсе не чувствовала такой лёгкости в сердце.
Но ей не хотелось, чтобы отец тревожился.
Он сделал всё, чтобы защитить её, и она будет благодарна.
Глава вторая
Грэхард был в бешенстве. От того, чтобы приказать немедленно казнить всех Кьеринов, его удерживали лишь остатки здравомыслия: разделаться с врагами одномоментно не выйдет, а ответная реакция на его атаку будет наверняка сокрушительной в своей отчаянности. Даже мелкий грызун становится в разы сильнее, если зажать его в угол; что уж говорить о могучих Кьеринах, которые способны объединить под своими знамёнами всех его врагов.
Однако бушующая внутри злость требовала выхода; и он пытался дать ей этот выход на тренировочной площадке, орудуя двумя бронзовыми мечами одновременно – ценным трофеем, добытым в ходе Третьего Марианского похода.
Подумать только! Адмирал провёл его как ребёнка. Изящно, безупречно вежливо, и без шансов выпутаться из этой ловушки.
Рука Грэхарда дрогнула от чувства глубокой униженности этим обстоятельством; меч соскользнул с траектории и заехал по бедру, награждая отменным болезненным синяком – и это ещё повезло, что по скользящей траектории!
В злобе отшвырнув ни в чём не повинный клинок, Грэхард схватился за оставшийся меч обеими руками и принялся с остервенением долбить им большую деревянную колоду.
Не то чтобы это действие как-то развивало его мастерство – но пар спустить позволяло.
«Жасминовая беседка», видите ли! Да разве можно было помыслить о подобном унижении?! Он не какой-то поместный князёк, он самодержавный владыка Ньона!