— Ко-ко-косячок! — тянул Славик на только ему одному известный мотив.
— Щас пыхну! Ой, пыхну! Щас! Щас! — вторил ему Димон.
— Ой! Вы классные братья! Я вас люблю! Пис! Давайте обнимемся! — Рыбка, раскинув руки в стороны, попытался встать, но это у него не получилось.
— Эй… ха-ха-ха… слуш… слушай, а что мы курили-то, а? — Славик попытался поднять своего нового друга, но вместо этого упал рядом.
— Убойная вещь, правда? — Рыбка оскалился, демонстрируя желтые, полусгнившие зубы. — Лабрадорское!
— А че это за трава? Че, такая бывает? — допытывался Славик, раскуривая очередную сигарету.
— Ага, — сталкер вновь затянулся и передал косяк своему собеседнику. — У меня слепой пес есть. Я его еще щенком нашел. Ну, вот, он, короче, вылитый лабрадор! А тут я накануне траву крутую получил. А эта тварь всю партию сожрала, прикинь? Во его плющило! Ты бы видел! Глаза во, харя во, уши во все стороны, как у самолета!
— Так это… как глаза-то? Он же слепой!
— Ну и фиг, ты бы столько травы сожрал! Короче, я за ним три дня с пакетом бегал. Караулил, пока он надумает… ну, вернуть то, что взял.
— Подожди, — Славик вдруг вздрогнул, и сигарета выпала у него изо рта. — Мы че, гавно курим?!
— Зато как вставляет, чува-а-ак!
— Да ты че, совсем офигел! Да я тебя… Ты че нам подсунул?! — зрачки Славика расширились, на губах выступила пена. Он схватил бедного сталкера за грудки и рывком поднял с земли, пару раз приложив о стену бара. Рыбка пытался что-то сказать, как вдруг его ноги подкосились, глаза закатились, и он рухнул на землю.
— Воды! — заорал Димон, в страхе отползая подальше от происходящего.
Наталья среагировала мгновенно. Выхватив из сумочки фляжку с водой — и как ей только удалось ее там найти? — она бросила ее корчащемуся на земле наркоману. И, надо сказать, попала! Сталкеру! В голову! Издав какой-то странный писк, Рыбка затих на земле.
— Ты что натворила?! Ты… ты… ты убила его! — завопил Славик, отскакивая подальше от потенциального мертвеца. — Нас же расстреляют!
Наташа, слабо осознавая происходящее, кинулась к пострадавшему и принялась, что есть силы, хлопать его по щекам, да так, что голову бедолаги мотало из стороны в сторону. После нескольких минут безрезультатной реанимации, девушка принялась делать искусственное дыхание, зачем-то закрыв ладонью глаза сталкера.
— Господи, что делать! Я не хочу умирать! — вопил Димон, наблюдая за происходящим.
— Заткнись, лошара. Если мы сейчас по-быстрому сбежим отсюда, то никто ничего и не узнает. А если доберемся до центры Зоны… то вообще плевать на все! Пошли! — Славик силой заставил своего друга подняться. — Наташа, да брось ты его! Уходим… Даже лучше, что он в таком состоянии. Не сможет никому пожаловаться!
— Правда? — удивленно переспросила девушка, но двое парней ее уже не слушали, они бежали что есть сил, сверкая пятками.
Наташа в недоумении перевела взгляд на Рыбку и с удивлением обнаружила, что тот открыл глаза и тянет к ней свои руки, сложив губы трубочкой и неприятно чмокая.
— Извращенец! — завопила перепуганная девушка и, вскочив, попыталась бежать, но не тут-то было, сталкер ухватил ее за ногу, явно не желая отпускать. Тогда юная особа приняла единственно верное для себя решение… Нет, она не закричала и не попыталась вырваться, она вновь засунула руку в сумочку и с криком «Чтобы ты сдох, ублюдок!» метнула в голову Рыбки первый попавший под руку предмет. Им оказалась приснопамятная граната, которая угодила точно в лоб сталкеру и отправила его в столь долгожданную нирвану.
— Хорошая колотушка! — произнесла Наташа, поднимая с земли «боевой снаряд». — Надо будет запомнить.
Окинув напоследок взглядом несостоявшегося маньяка, девушка кинулась вслед за своими товарищами.
Наташа выбежала из-за угла здания и налетела на Славика, стоящего у стены и отслеживающего все происходящее.
— Ну, слава Богу! — выпалил парень, потирая ушибленный лоб. — Мы уже хотели на выручку идти!
— Ну, не совсем… — подал голос Димон.
— Заткнись, лошара! — одернул его товарищ. — Это все из-за тебя!
— Почему это из-за меня?
— Потому что ты лошара! Все, пойдемте!
Славик резко развернулся и направился к кучке бойцов «Долга», которая олицетворяла собой контрольно-пропускную систему. На ходу инструктируя своих горе-подельников, что не стоит делать резких движений и грубить этим «солдафонам», парень и не заметил, как они их почти миновали. Бросив всего парочку фраз о цели визита и дальнейшем пути следования, сталкеры беспрекословно покинули территорию одной из самых могущественных группировок Зоны… ну, почти покинули.
— Стойте! — донеслось откуда-то сзади. — Я требую… чтобы вы остановились! Иначе… стрелять… буду…
Последний аргумент обладал буквально магической силой, иначе, как объяснить то, что Славик остановился как вкопанный, приветливо улыбнулся и лишь после этого повернулся в направлении кричащего. Неизвестный боец «Долга» отделился от общей группы и теперь довольно резво бежал за троицей удаляющихся сталкеров. Правда, автомата или какого-другого оружия, из которого он мог стрелять, при нем замечено не было.
— Да чтоб тебя, — процедил сквозь зубы Славик. — Ну, все, приплыли! Теперь нас точно расстреляют! Черт, а я ведь чувствовал, что не стоило нам тащиться в этот рейд!
— Стойте, — выдохнул боец, догнав «беглецов». Он был немолод, худощав, с обычными, ни чем непримечательными чертами лица и удивительными горящими глазами. Несмотря на окружающих его людей, он смотрел только на Наташу и от волнения теребил в руках истрепанную фотографию. — Я… я… нашел тебя! Наконец-то! — мужчина кинулся в ноги девушки.
— Э, да что с тобой! — у Димона отвисла челюсть.
— Походу, он того… — Славик покрутил пальцем у виска. — Как думаешь, этот придурок опасен? Эй, отойди от нее?
— Михалыч! Ну же! Обними меня! Ну?! Ну, прости грешного, прости, что бросил тебя! Прости, что не отвечал и весточки-то не посылал! Однако вот ведь как оно вышло! — казалось, странный сталкер вообще ничего не слышит и не видит кроме Наташи. — Ну же, скажи хоть что-то! Что ты молчишь?! А я ждал… Ну, закричи ты хоть на меня! Завопи истошно, как всегда делал! Давай! Дулин! Гомосятина! Ну! Ну же, Михалыч! А ты мне каждый день снился! Как мы с тобой на кровососа в красных труселях ходили, а потом артефакты на ромашковом поле собирали. А порой вижу тебя, как сейчас, а ты меня манишь, манишь, а потом к ЧАЭС бежишь. Я следом, но меня хватают монстры, разлучники и… — из глаз Дулина побежали слезы.
— Ты че?! Отойди, я сказал! — Славик попытался оттолкнуть сумасшедшего сталкера, но не тут-то было, он, словно приклеился к ногам Натальи. — Да какая она тебе Михалыч?! Ты что, не видишь что ли, это же баба! Ну, взгляни на… всю на нее взгляни!
— Как баба?! — Дулин вздрогнул и резко вскочил, словно только что прозрел. — Да как же это… Как же, Михалыч, а? Не дождался, что ли? Сгорел от любви безответной-то? Но зачем же так-то? Зачем груди-то эти силиконовые? Зачем губы эти перекаченные? Усы-то, свои, зачем любимые сбрил? Да как ты мог, Михалыч?! Не смог, значит. Не выдержал разлуки. Захотел по-другому тепла и ласки сыскать.
— Во идиот. Что же это тебя так прет-то парень? Знатно крышу сорвало. Че курил? Лабрадорское, как все местные, или чего поубойней? — хохотнул Славик, наблюдая за тем, как сталкер выворачивает перед ними душу.
— А ты замолчи! Разлучница! Сучка ты, крашенная! Нету мне жизни без тебя, Михалыч! Слышишь? А ты… ты теперь не тот! И меня, значит, нету больше! Все! — Дулин вытер слезы, попутно размазав по щекам слой грязи, и кинулся бежать, но не назад, к своим, а в совершенно ином направлении, в сторону Дикой территории.
— Пока! Ах, да, и с прошедшим восьмым марта тебя! — Славик приветливо помахал вслед Дулину. — Все они тут, что ли… отмороженные? Еще гомосеков нам не хватало для полноты счастья.