– С ума сошёл! – испугалась Лина. – Когда-нибудь останешься без языка или без головы! Кто же говорит о таких вещах?
– Расскажи о вашем календаре, а то я ничего о нём не знаю.
Оказалось, что здешний год немного короче земного, длится триста двадцать два дня и разбит на четыре сезона, совпадающие по признакам с земными. Каждый сезон делили на два месяца, которые так и называли: первый и второй. В каждом месяце, кроме одного, было по четыре декады. Год начинался с первого летнего месяца, к которому приплюсовывали два лишних дня. Так и говорили, что событие произошло в пятый день третьей декады второго месяца лета. Сложновато, но если привыкнуть...
– А что у вас с науками? – спросил он.
– У нас ими и раньше не больно занимались, а теперь это и подавно никому не нужно. В столице есть Университет, но я не знаю, что с ним сейчас. Король Сотхема поддерживал учёных, но это было давно, а Аглаю интересуют только выплавка стали и искусство пения. Вот она и даёт золото на рудники и прикармливает менестрелей.
– Неужели все поголовно ходят неграмотные?
– Ты говоришь о нас, как о каких-то дикарях! – обиделась девушка. – Всех дворян и даже дворянок с малолетства учат грамотности и цифрам, языкам и музыке, а при храмах есть школы для простолюдинов. Барон или граф не будут делать работу писаря.
– А что с богами? Я оббегал весь центр города и не увидел ни одного храма.
Он уже знал, что боги в королевствах одни и те же, и их около двух десятков. Разобраться в них раньше не позволяло скудное знание языка. У здешних богов не было узкой специализации, поэтому в одном и том же деле могли помочь и Хромт, и Береж, а к кому из них обращаться, решали сами верующие. Естественно, что и жрецы не оставались в стороне, всячески превознося своих богов. А храмов он не видел потому, что их по традиции строили только около текущей воды, и они стояли в пяти минутах ходьбы от города, возле небольшой речки, откуда горожане брали воду. Интересной особенностью здешней религии были храмы всех богов. Невыгодно возводить много храмов в небольших городках или сёлах, поэтому жрецы разных богов скидывались и строили общий храм. Жрецу, который в нём служил, выдавали алтарь и книги со священными текстами, а он должен был отмечать, каким богам и сколько поднесли, а потом возвращать часть дохода храмам. Лина начала рассказывать о богах, но скоро запуталась и призналась, что воздаёт хвалу Малу, а об остальных почти ничего не знает.
– Тебе нужно поговорить с жрецами, – сказала она Сергею, – только они потребуют подношения, а у тебя нет таких денег.
– А если я никому не молюсь? – спросил он. – Как на это посмотрят люди?
– А кому какое дело? Если не хочешь, чтобы боги помогали в этой жизни или лучше устроиться в следующей, можешь не молиться. В деревнях могут посмотреть косо, а в городе всем на тебя плевать.
– Лина, помоги выбрать родовое имя. Моё режет здесь слух.
– Помогу, – согласилась девушка, пододвигаясь к нему ближе, – только платой будет поцелуй!
– Тебе мало клиентов? – спросил он, не отодвигаясь. – Скоро должен прийти Рон, и я не хочу, чтобы он нас видел.
– Это правильно. Пошли в пятый номер, там сейчас нет постояльцев. Мне с тобой хорошо и легко. Мы просто дарим друг другу радость. Разве это плохо?
Потом он корил себя за то, что поддался её уговору. Не из-за того, что между ними было, а из-за того, что их заметила дочь хозяйки Доля. До этого она не обращала внимания на Сергея и удовлетворяла свои желания на стороне или, если было невтерпёж, использовала Рона. Видимо, девушка решила, что если красавица Лина не побрезговала парнем, который делал у её отца самую тяжёлую и грязную работу, то было из-за чего. Подсмотрев следующим утром, как он мылся у бочек с водой, она уверилась в своих предположениях. И так не слабые мускулы Сергея в результате обильного питания и ежедневных упражнений с топором произвели на девушку ошеломляющее впечатление. Кто мог подумать, что под застиранной рубахой прячется такое тело! А эта глазастая Линда рассмотрела раньше её!
Доля поймала Сергея в коридоре, когда он возвращался с внутреннего двора после рубки дров, притиснула к стене и впилась ошеломлённому парню в губы поцелуем. Не теряя времени, девушка пустила в ход руки, но в последний момент Сергей рванулся и сорвался с крючка. Сначала она не поняла, что произошло, а потом пришла в ярость. Ею посмели пренебречь! И кто? Какой-то чернорабочий!
– Стой, сволочь! – крикнула она в спину удиравшему Сергею. – Пожалеешь!
– Ты что какой-то шальной? – спросил Рон заскочившего в комнату Сергея. – Что-то случилось?
– Хозяйская дочка, сволочь, чуть не изнасиловала!
– Ну и что? – не понял Рон. – Радоваться должен. Она сладкая баба, к тому же за каждый раз даёт серебряный. Попробуй заработать такие деньги у её папаши. Постой, неужели ты от неё удрал? Совсем рехнулся! Ты же страшно её оскорбил! Тебе, Серг, теперь только уходить из заведения папаши Жано, жизни у тебя здесь не будет. Советую пойти и извиниться, а потом отработать со всем усердием. Денег уже не получишь, но хоть не будет неприятностей. Было бы у меня такое тело, я на одних бабах заработал бы.
– А в чём дело? – разозлился Сергей. – Если хочешь обрасти мышцами, иди во двор. Пиленых чурок хватит на неделю махать топором. А мне всякие гадости ни к чему.
– Почему гадости? – не обиделся на приятеля Рон. – Обычное мужское дело. Это ты у нас какой-то странный. Не из благородных, случаем? Или ты влюбился в Линду? Тогда будьте осторожными, а то Доля в два счёта выживет отсюда девчонку.
Гадости начались этим же вечером. Жареное мясо с кашей, которые Сергей получил на ужин, было невозможно есть: всё было страшно пересолено. Выручил Рон, который притащил ему с кухни большой кусок пирога с рыбой.
– Смотри, Серг, – хмуро сказал он, – это ведь только начало. Она не ограничится едой. Завтра меня снимают с кухни и на разнос ставят тебя. Сам догадаешься, с чего тебе такое повышение, или подсказать?
– Доля?
– Она о чём-то пошепталась с отцом, а потом господин Морн выдал мне эту новость. Я не развалюсь , если поработаю за тебя денёк, а вот ты смотри в оба. Не просто так она это затеяла!
«Нужно уходить, – думал Сергей, лёжа перед сном в постели. – Я поменял медь на серебро, и десяти монет хватит на первое время. Язык знаю неплохо, да и в обстановке немного разобрался. Плохо, что не обучен грамоте, а то без труда устроился бы на работу. Может, оно и к лучшему, что так вышло. Сколько можно ковыряться в грязи! Новых знаний я здесь не получу. Хорошо бы устроиться в купеческий караван, который идёт в столицу. Если не закрыли Университет, можно попытаться заинтересовать кого-нибудь из преподавателей. Знания в обмен на знания. Они обучат письму, а я покажу алгебру, а если она у них уже есть, то что-нибудь другое. Местные цифры я заучил, можно даже подрабатывать счётом. Деньги есть, не пропаду. Линду только жалко».
Дождавшись, когда заснут сожители, он тихо встал, сдвинул ножку кровати и вытащил из-под прикрывавшей тайник доски кинжал и кошелёк с серебром. В комнате нельзя было открыто хранить что-то ценное. Он в первое время прятал кинжал на теле, а остальные свои вещи хранил в земной одежде, которая висела в общем шкафу. Дураков не учат, а наказывают, наказали и его. Вся полученная за десять дней медь и подаренные отцом часы бесследно исчезли, а он, немного подумав, соорудил этот тайник. Скорее всего, завтра придётся уйти, поэтому лучше всё иметь при себе и с утра надеть свою одежду, тем более что будет чистая работа.
Сергей решил обслужить утром клиентов, позавтракать самому и уйти от господина Жано, не прощаясь. Это было благоразумно, принимая во внимание Долю и то, что хозяин задолжал ему только несколько медяков. Ничего из намеченного не получилось. Когда он начал разносить блюда первым постояльцам, их сидело в трапезном зале только пятеро. Часом позже они спустились все, и зал оказался наполовину полон. Как назло, пришло ещё десятка два посетителей и пришлось обслуживать и их. Одна из компаний была уже изрядно навеселе. Это были те самые наёмники, которые ехали вместе с девушкой, когда он входил в город. Они где-то оставили оружие и взяли с собой только кинжалы. Мужчины заказали по кувшину браги и мясную поджарку. Сергей обслужил четверых и нёс мясо пятому, когда Доля так подтолкнула, что содержимое тарелки оказалось на кожаных штанах ожидавшего заказ клиента. Уже пьяный наёмник пришёл в страшную ярость.