Арчибальд Кронин
Вычеркнутый из жизни
Северный свет
A. J. Cronin
BEYOND THIS PLACE
Copyright © A. J. Cronin, 1950
THE NORTHERN LIGHT
Copyright © A. J. Cronin, 1958
All rights reserved
Серия «Иностранная литература. Большие книги»
Перевод с английского Татьяны Кудрявцевой, Наталии Ман, Ирины Гуровой
Серийное оформление Вадима Пожидаева
Оформление обложки Валерия Гореликова
Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».
© Т. А. Кудрявцева (наследник), перевод, 1959, 1991
© Н. Ман (наследник), перевод, 1991
© И. Г. Гурова (наследник), перевод, 1959
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020
Издательство Иностранка®
Вычеркнутый из жизни
Часть первая
Глава 1
Вечером по средам мать Пола, окончив работу в муниципалитете, садилась на трамвай и отправлялась к мессе в церковь Меррион. Пол, прослушав лекцию по философии, которая начиналась в пять часов, заходил за ней по дороге из университета. Но в эту среду Пола задержал профессор Слейд, и когда, освободившись, он взглянул на часы, то решил идти прямо домой.
Был июнь, и чудесный тихий вечер придавал своеобразную прелесть даже прокопченным домам Белфаста. На фоне янтарного неба крыши и трубы этого города в Северной Ирландии вдруг утратили свою прозаичность и стали таинственно-прекрасными, как сказочный замок. Пол свернул на Лейм-роуд, тихую боковую улочку с плотно примыкающими друг к другу кирпичными домами, – в одном из них, под номером двадцать девять, он с матерью занимал трехкомнатную квартиру на первом этаже, – и вдруг почувствовал, как волна радости захлестнула его.
Пол постоял с минуту на крыльце – ничем не примечательный молодой человек, без шляпы, в поношенном шерстяном костюме, – глубоко вдыхая ласковый, тихий воздух. Затем круто повернулся и вставил ключ в замок.
На кухне пела канарейка. Подсвистывая птице, Пол снял пиджак, повесил его в прихожей, затем поставил на огонь чайник и принялся накрывать на стол к ужину. Через несколько минут никелированный будильник на каминной доске прозвонил семь часов, и он услышал шаги матери у двери. Пол весело поздоровался с ней, когда она вошла, – сухопарая, утомленная женщина, в строгом черном платье, слегка согнувшаяся под тяжестью неизменной хозяйственной сумки.
– Извини, что не зашел за тобой, мама, – с улыбкой начал Пол. – Дело в том, что Слейд взял меня на работу. Или, вернее, почти что взял.
Миссис Бёрджесс пристально посмотрела на сына. Прядь тусклых, с сильной проседью волос, выбившаяся из-под видавшей виды шляпы, изборожденный морщинами лоб и прищуренные близорукие глаза усугубляли общее впечатление усталости. Но это напряженное выражение постепенно исчезло под открытым и веселым взглядом сына. Благодарение Богу, у него хорошее лицо, подумала она, не слишком красивое (и снова она возблагодарила Всевышнего за то, что он уберег ее сына от опасностей, которыми чревата излишняя красота), но прямое и открытое; быть может, чересчур худощавое (от усиленных занятий) – скулы так и выпирают, однако кожа чистая, здоровая, глаза серые, очень светлые, и высокий лоб обрамлен коротко остриженными каштановыми волосами. Да и сложен он хорошо – отличная фигура, только вот слегка загребает правой ногой при ходьбе, после давнишней футбольной травмы.
– Я рада, что все устроилось, сынок. И знаю: только серьезное дело могло помешать тебе зайти за мной… Элла и мистер Флеминг спрашивали о тебе.
Она скатала в клубок нитяные перчатки и, окинув хозяйским глазом стол, вынула из сумки ветчину, завернутую в пергаментную бумагу, и пакетик с маленькими пшеничными лепешками, которые любил Пол. Мать и сын сели за стол и, после того как миссис Бёрджесс прочитала молитву, принялись за скромный ужин. Пол видел, что мать довольна, хотя и старается это скрыть.
– Мне так повезло, мама: три гинеи в неделю. И занят я буду все девять недель – до самого конца каникул.
– И потом, все же какая-то перемена после того, как ты столько сидел не разгибаясь перед экзаменами.
– Конечно, – кивнул он. – Преподавать в летней школе – тот же отдых.
– Бог милостив к тебе, Пол.
Он подавил улыбку:
– Я должен сегодня вечером отнести профессору Слейду свидетельство о рождении, – заметил он.
Наступило молчание. Низко пригнувшись к чашке, мать взяла ложечку и сняла плававшую на поверхности чаинку.
– А зачем им понадобилось свидетельство о рождении? – каким-то глухим голосом спросила она.
– О, чистая формальность, – небрежным тоном пояснил Пол. – Они не хотят брать на работу студентов, которым нет двадцати одного года. Я еле убедил Слейда, что мне уже в прошлом месяце стукнуло двадцать один.