— Я за свободные отношения, — предупредил он Лизу в начале знакомства. Смотрел Игорь с обожанием, беседы между двумя велись самые просвещенные. Вот та химия между людьми, когда вы больше, чем пара, — и Лиза согласилась. Она современная женщина, а моногамии не существует, это доказано. Многое из того, что ей говорили с детства, оказалось добропорядочной ложью. Она видела это на работе в отелях, а из знакомых семей ни одним не удалось сохранить брак. Возможно, наступила эпоха для новых взглядов на жизнь.
Тем более, девушки, окружавшие Игоря, на него не претендовали — они просто изливали проблемы. Ведь он как никто понимает и поддерживает.
Лиза начала готовиться к азиатской поездке. Она работала на двух работах и каждый месяц откладывала половину зарплаты. Записалась на занятия по корейскому — те стоили дороже из-за своей экзотичности. Корейский оказался изворотливым языком, Захариной он прямо клинил мозг. Преподавательница советовала слушать радио, по часу в день. Сериалы на лизином компьютере отныне шли в оригинале с субтитрами. Активно просматривались блоги переехавших.
За два года она чуть не сорвала желудок, заменяя продукты на готовую лапшу. Пережила лето с чемпионатом мира по футболу и наплывом иностранцев. Много, много раз накрутила себя, а что будет с ее отношениями, если все-таки ставка на карьеру сработает. У Лизы была цель — пусть шаткая и иллюзорная, но она уже знала, что не простит себя, если прервется на середине.
Преподавательница расписывала корейские клены осенью, яркие красные, желтые, коричневые цвета под голубым восточным небом. Бархатный сезон. В марте Лиза с колотящимся сердцем взяла билеты на сентябрь. Она бронировала хостелы, будто от этого решалась ее судьба. В Корее без визы разрешалось находиться два месяца — и у нее не было обратного билета, потому что Захарина не знала, как оно пойдет.
В аэропорт ее провожали Игорь, подруга Муся и родители. Обошлось почти без эксцессов. Игорь забыл вытащить кастет своего отца из кармана, и теперь пытался спрятать его на время где-нибудь снаружи аэропорта, но так, чтобы не возвращаться к машине. Родители помогли Лизе погрузить на тележку походный рюкзак почти с нее ростом. В поездку на несколько месяцев нужно было запастись вещами полегче и потеплее, разной обувью, зонтом и аптечкой на все случаи жизни. Девушка намеренно не взяла косметику и зимнее пальто — этим добром она собиралась разжиться в Корее. Вскоре родители торопливо попрощались и уехали, а Лиза, Муся и Игорь устроились за столиком аэропортного ресторанчика, отмечая начало грандиозного нового этапа. Они делали фото на память. Игорь всегда терпеть не мог появляться в кадре. Но тут он присоединился к Лизе, прикрыв лицо листком бумаги. Девушку это тронуло — Игорь никогда ни для кого не фотографировался вообще, а тут сделал памятный шажок навстречу.
Троица распрощалась. Лиза смотрела, как Муся и Игорь, болтая, идут к выходу аэропорта, затем отвернулась и направилась на досмотр и поиск выхода к самолету. Ворота оказались в дальнем конце. И тут где-то на подходе Лизу стало пробирать. На пути в Корею она путешествовала через Китай, и в аэропорту вокруг были одни китайцы, всюду. Сидели прямо на ступеньках и даже на полу. Захарина вертела головой в поисках места и хотя бы одного европейского лица. Она продолжила это делать в автобусе на посадку и в самом самолете на протяжении полета. Восемьдесят четыре места и всего девять не-китайцев, включая ее саму.
Самолет покатил по дорожке, колеса оторвались от земли. Лиза вцепилась в подлокотники.
«Да кто так делает вообще? Я даже никогда не была в Азии! Куда я лечу, я идиотка? Это безумие!»
Но она уже неслась со скоростью восемьсот сорок километров в час так далеко от дома, как еще никогда не была.
***
Семнадцать дней спустя Лиза сделала первый шаг по плитам аэропорта Инчхон. Китай был великолепен, но к концу второй недели девушка начала изматываться.
В Шанхае не повезло с транспортом. Добираясь до Чжоучжуана, Лиза четыре часа простояла по шанхайским пробкам на выезд из города. За окном автобуса хлестал дождь, темнело, пространство вокруг казалось призрачным. Лиза вернулась обратно в хостел, измученная. Утром скоростной поезд маглев домчал ее до аэропорта, и перелет в Сеул длился не дольше щелчка пальцев — голова девушки упала на кресло, как только они взлетели, а из сна ее выдернуло приземление.
Тело ломило, по затылку словно огрели пыльным мешком. Сеул. Волнение дергало изнутри, как у паломника перед подъемом на Священную гору. Она прилетела туда, куда добиралась два года.