Полеты и повседневное общение с П. Н. Нестеровым сыграли большую роль в формировании будущего летчика-истребителя. Следя за виртуозной техникой пилотирования Петра Николаевича во время полетов, каждый из которых являлся подлинной школой для будущего авиатора, Крутень все более убеждался в больших потенциальных возможностях военной авиации как могучего средства воздействия на воздушного и наземного противника.
Крутеня не удовлетворяет должность летчика-наблюдателя, и он снова возбуждает ходатайство о посылке его в летную школу.
В самом начале первой мировой войны по ходатайству П. Н. Нестерова Крутень был командирован в Гатчинскую авиационную школу. В авиационной школе Евграф Николаевич прилагает максимум усилий, чтобы в совершенстве овладеть техникой управления самолетом. Трудолюбие и усидчивость молодого авиатора удивляли многих. Крутень тщательно изучал каждый элемент полета: рисовал схемы движения самолета, часами просиживал за рулем, имитируя управление самолетом в воздухе. Довольно скоро освоив учебные полеты, Евграф Николаевич стремился овладеть техникой высшего пилотажа.
Однако почти до конца обучения Евграфу Николаевичу не удавалось осуществить свою мечту о фигурных полетах. Самолеты, на которых проводилось обучение в Гатчинской авиационной школе, были настолько ветхими, что делать на них какие-либо фигуры высшего пилотажа было категорически запрещено. В школе имелся лишь один военный самолет, который мог выдержать перегрузки маневренного полета. Крутеню удалось получить разрешение подняться в воздух на этом самолете. В первом же полете он выполнил петлю Нестерова.
Тяжело переживал Крутень героическую смерть своего учителя Петра Николаевича Нестерова. В письме, посланном в одну из газет, Крутень писал: «Итак, начало бою в воздухе положено. И первым бойцом явился он же, русский герой, носитель венца славы за мертвую петлю — Петр Николаевич Нестеров.
И, наверное, после удара мертвеющие губы шептали: «Мы — русские. Не нам учиться у иноземцев...»
Слава тебе, русский герой. Слава богу, что русские таковы.
Поручик Крутень»
Стать таким же мастером воздушного боя, исследователем и новатором летного дела, каким был Нестеров,— вот цель, которую поставил перед собой Крутень. Помня наказ Нестерова о том, что военный летчик обязан отлично выполнять фигуры высшего пилотажа, Евграф Николаевич стал неустанно совершенствоваться в выполнении фигурных полетов и достиг в этом исключительной виртуозности.
После успешного окончания Гатчинской авиационной школы Крутень был направлен на фронт. Первое время он в качестве рядового летчика выполнял задания по разведке и бомбометанию. Бесстрашие и находчивость, проявленные молодым авиатором в первых воздушных боях, снискали ему симпатии и популярность среди летчиков отряда, в котором он служил. В дальнейшем Крутень выполнял самые разнообразные боевые задания.
И во время войны, на фронте, Крутень находил время для учебы: он продолжал оттачивать свое мастерство, совершенствуя выполнение фигур высшего пилотажа.
Как ученик П. Н. Нестерова и его последователь, Е. Н. Крутень стремился развить его идеи о характере воздушного боя — о наступательном порыве, инициативе, внезапности, использовании фигур высшего пилотажа для занятия наиболее выгодной позиции по отношению к врагу — и немедленно проверял свои выводы на практике, выполняя полеты и активно ведя борьбу с авиацией противника.
Немецко-кайзеровские летчики, имея численное превосходство, систематически бомбили русские госпитали и санитарные поезда. Эти варварские налеты воздушных разбойников вызывали гнев и возмущение у славного русского патриота. Крутень решил произвести налет на неприятеля ночью. Возглавив группу самолетов, Крутень
Е Н. Крутень вылетает по тревоге
в ночь на 5 апреля 1915 года совершил успешный налет на позиции врага, причинив ему большой урон. Лично Крутень сбросил 2 бомбы по 2 пуда и 4 бомбы по пуду на резервы и окопы восточнее р. Бзуры.
В июле 1915 года немцы применили отравляющие газы. Об этом факте один из историков немецкой авиации Нейман цинично заявил, что «...позиционная- война открыла летчикам (германским. — Г. 3.) новую область работы при Бзуре — Равке. На авиацию было возложено наблюдение за ходом газовых атак» К