Коля и его друзья, задрав головы, смотрели наверх. Они увидели балюстраду второго и третьего этажей. С балюстрады третьего свисали длинные золотистые нити, с которых стекали серебряные капли и, достигнув конца нитей, поднимались обратно вверх.
Все люди и волшебные существа, которые здесь находились, были одеты в пижамы – кроме рождественских эльфов, конечно. Вы когда-нибудь видели рождественского эльфа в пижаме? Коля – нет. Они всегда надевают только свою парадную одежду – зелёные колпачки, жилетки и коричневые брючки.
– Все эти люди – выдумщики и волшебники? – спросил Коля у Карлоша.
– Не обязательно быть выдумщиком или волшебником, чтобы попасть в Северное Оленево, – мягко сказал Карлош. – Самые обычные люди со всех уголков нашей планеты, которые знают о Северном Оленеве, часто приезжают сюда отдохнуть. Хотя можно ли назвать обычными людей, которые знают о волшебной стране? Я думаю, нет.
– Можно ли вообще хоть каких-нибудь людей назвать обычными? – добавил Бирмингем.
– У каждого свой вход в волшебную страну, – сказал Карлош. – Кто-то может попасть сюда, как вы – через волшебный лифт. Кто-то может залезть под одеяло и переместиться сюда, а кто-то – просто налив чай себе в чашку. Главное, не оставаться в Северном Оленеве очень надолго. А то так можно забыть и про свою жизнь в обычном мире.
За стойкой рецепции сидел добродушный на вид низенький пухлячок в чёрной остроконечной шляпе, на конце которой были бубенчики. При виде гостей он несказанно обрадовался.
– Доброй ночи! – сказал он. – Как приятно видеть тех редких людей, которые заходят сюда через главный вход. А не через крышу, прилетев сюда на драконе, не через волшебные лифты, не верхом на метле…
– Доброй ночи, Топотоша, – поприветствовали его Карлош и Бирмингем. – Ребята, это домовой отеля – Топотолий.
Друзья ответили на улыбку домового.
– Если здесь люди со всей планеты, то на каком же языке здесь разговаривают? – спросила Лариса.
– На всех, – улыбнулся ей старичок Топотоша. – Люди со всей планеты, попав в «Дом Рождества», понимают друг друга, на каком бы языке они ни говорили. Вот такое вот волшебство понимания – очень полезное для современного мира, не правда ли?
Тут откуда-то сверху, с крыши, раздался громкий стук.
– Вы слышите? Боже мой, неужели крылатые лошади? – всплеснул руками Топотоша. – Так и знал, что кто-нибудь сегодня приедет на крылатой лошади. Спасибо, хоть не на драконе!
– Топотоша, прости, но нам бы ключи от номеров наших новых друзей…
– Ох, да, сейчас дам. И Карлош, если не трудно, занеси детей в книгу гостей сам. А я пока пойду разберусь с тем, что творится на крыше. О, привет, Артур Трусишка. Прости, не сразу заметил тебя за стойкой.
Рождественский эльф насупился.
Топотолий нагнулся, отыскивая что-то в ящике. Когда он выпрямился, Коля ожидал, что домовой положит перед ними на стойку связку ключей, однако он вручил Карлошу небольшую стеклянную банку, причём совершенно пустую. После этого Топотоша спешно ушёл, недовольно бормоча что-то про драконов и крылатых лошадей.
– Подержи, пожалуйста, – волшебник сунул банку Коле и, вытащив откуда-то ручку, нагнулся над книгой гостей. – Здесь лежат ключи. Судя по всему, ваши номера на третьем этаже. Пойдёмте.
Они двинулись по лестнице вслед за Карлошем и прыгающим со ступеньки на ступеньку рождественским эльфом Артуром Трусишкой. Коля едва успевал всё рассматривать. Ох, каких только чудес не было в «Дом Рождества»! Одна добродушная на вид бабушка смеялась, сидя в танцующем кресле-качалке у рецепции. Рядом с ней в обычном кресле сидел старичок и выдувал для внука мыльные пузыри самых необычных форм – в виде цветов, животных, рыб, паровоза и бабочек. Какие-то весёлые дети с хохотом промчались мимо них на летающих кроватях. А рождественские эльфы украшали лестницу к зимним праздникам и наряжали огромную ёлку.
– Ну и публика здесь, – пробормотал Моросик.
Главная лестница вела только на второй этаж. Поднявшись на балюстраду, они повернули налево и пошли прямо. У стен стояли горшки с цветами, а на стенах висели портреты дедушек в коричневых, алых и синих шубах. Большинство из них были бородатыми, а глаза их были добрые и серьёзные.
– Это портреты дедушек Деда Мороза? – спросила Лариса.
– Да, это его предки. Все они жили до него здесь.