— Надо… — воздух, кажется, все еще не вернулся в легкие, отчего Финн задохнулся почти сразу, как только начал, — надо выбираться, — два слова дались ему с величайшим трудом.
Мэтр что-то неразборчиво булькнул себе под нос, потянув одну из веревок, проходящих от плеча к запястью, а затем как-то потрясенно, почти восторженно выдохнул. Брыкаясь, ерзая и изворачиваясь, он отчаянно пытался высвободиться из пут, выворачивая кисти рук из хитрых петель, только казавшихся плотными и крепкими. Парнишка торопливо распутывал узлы, которыми были связаны руки, тихо, но оттого не менее забавно, по-простецки, ругаясь себе под нос, но на его простое лицо все же невольно лезла счастливая, несерьезная улыбка человека, который только что понял, что ему, может быть, еще удасться пожить.
— Это же так… — шестерня снова сменила свое положение, — так просто! — Мэтру удалось освободить одну руку; теперь процесс должен был пойти быстрее. Правда, помимо собственной головы ему необходимо было помочь еще и раненому товарищу.
Времени думать о словах Женщины-Невидимки не было, однако МакМиссл был уверен, что это не последняя их встреча.
Цундапп рвал и метал: мало того, что «луч смерти» не сработал, так еще и МакКинли проспала, поздно схватившись за винтовку — сразу после неудачной нелицензированной охоты за головой красно-золотого американского мальчика, киллер явилась на гонку, и затерялась на трибуне среди восторженных болельщиков. Однако Отто не был бы Отто, если бы не продумал на такой — откровенно идиотский в своей провальности — случай план «Б».
Деревенскому дурачку, который мог, если бы постарался, вырваться из ловушки, к руке крепко приковали браслет со взрывчаткой, который просто так снять было невозможно. Осталось только дождаться, пока МакМиссл скажет ему, что бомбу можно отключить с помощью голосового управления. Парнишка бы попытался сделать это сам, а уж за пять минут догадаться, кто является Большим Боссом, который лично устанавливал и таймер, и саму бомбу, не смог бы никто.
Немец вместе с боссами мафий без особого интереса наблюдал за гонкой, все ожидая, когда же, наконец, объявится Мэтр, но уж чего они точно не ожидали, так это выстрелов, разнесших панорамное стекло моторхоума, в котором Карданвал умудрился временно разместить своих людей.
Перед тем, как сделать ноги, Цет успел только рявкнуть в гарнитуру:
— МакКинли!
Для киллера, услышавшей этот внезапный возглас, он означал лишь одно: Майлз был прав — их раскрыли.
На раздумья времени не осталось. Памятуя о приказе, отданном ей магнатом, киллер уверенно сжала ключи от автомобиля в руке, а затем, пробираясь через болельщиков, собравшихся на трибуне, начала продвигаться к выходу.
Если поторопиться — можно успеть хотя бы предупредить Майлза, перед тем, как бежать самой. Сейчас, когда отсчет шел на секунды, положиться можно было только на собственную удачу. Джей рванула к трибуне для важных гостей, даже не думая о том, что гвардейцы и полисмены, выставленные там для охраны Ее Королевского Величества от таких ненормальных, как МакКинли, попросту не пропустят ее.
— Вам сюда нельзя, мисс! — двое людей в полицейской форме преградили испуганной женщине дорогу.
Киллер, было, в обреченном недоумении попятилась назад, однако вдруг услышала знакомый голос:
— Инспектор, это ко мне. Будьте добры, пропустите, — Джей подняла темные глаза на Карданвала.
Он был действительно очень взволнован ее внезапным появлением здесь. Ничто сейчас его не выдавало больше, чем плохо скрываемая растерянность, пробивающаяся сквозь привычную маску ненастоящих эмоций или напускного безразличия.
Эта женщина во что бы то ни стало должна была остаться на свободе. Не для того, чтобы вытащить его — нет, совершенно не для этого. У киллера был последний заказ, который она должна была исполнить. Убивать — это ее работа.
— Мисс МакКинли? — удивление, смешанное с начавшим пробиваться недовольством, в его голосе слышалось слишком явно. — Я же приказал…
— Замолчите, — прервав мужчину зашипела она, отчего Карданвал, пребывая в подобии легкого шока от эдакой дерзости, действительно умолк.
Джей хмурила темные брови, глядя на магната как-то исподлобья, но при том, совершенно не зло. Она хотела что-то сказать или спросить, но в последний момент передумала, не зная, куда сейчас себя деть. Неуместная неловкость комом встала в горле, не давая вымолвить ни слова. Казалось, будто бы Джей ждала, что он что-нибудь скажет ей, может быть попрощается, но Майлз упорно молчал.
Они так бы и стояли, молча сверля друг друга взглядами, если бы МакКинли, наконец, решительно не протянула ему ладонь для рукопожатия, смотря снизу вверх. Такая смелая, отчаянная, но совсем не красивая женщина, которая отчего-то, внезапно и совершенно неправильно, запала Майлзу в душу.
Карданвал крепко сжал узкую, однако, сильную ладонь, улыбнувшись краешком губ, щуря голубые глаза, чувствуя поднимающуюся в груди непрошенную сентиментальную нежность, которую хотелось тотчас отогнать прочь.
«Я бы смог уберечь тебя, если бы ты позволила. Если бы подпустила ближе, Джей» — первый раз за все время он был бы честен с ней, если бы сказал это.
МакКинли чувствовала через ткань белой перчатки чужое живое тепло, и думала, что именно так и разгорается их совместный огонь, готовый уже сейчас сжечь их обоих. Это губительное пламя рождалось из одной искры. От одного прикосновения.
«Я бы согласилась на все твои авантюры. Я бы сумела залечить все твои шрамы, если бы у меня было такое право, Майлз» — впервые за многие годы она была бы искренна, говоря это.
Однако МакКинли первая разжала ладонь и, сунув привычным жестом руки в карманы, развернувшись, ушла. Она никогда бы не призналась в своей слабости перед этим мужчиной — просто не имела бы права. Как и сам Карданвал, не посмел бы допустить чего-то большего, чем просто игры на чувствах друг друга.
Они не друзья — никогда ими не были и не будут — один всегда будет стремиться задавить авторитетом другого, желая продемонстрировать свою силу и превосходство. Они не враги — слишком долгое время играли на одной стороне, чтобы при первой же возможности воткнуть нож в спину. Они просто союзники — временный взаимовыгодный альянс каждому принес определенную выгоду, но и заставил понести некоторые потери.
Не равные, не нужные друг другу; не станут ни друзьями, ни любовниками. Истреплют друг другу нервы, сживут друг друга с общей территории, не простят чужих ошибок, но наворотят их самостоятельно. Такие люди не могут существовать вместе — они жуткие, себялюбивые собственники, которым важно чувствовать только свою власть, свою силу.
Каждый из них пытался подстроить правила неизвестной игры под себя, что-то переделать, переиначить; соврать, вывернуться, бессовестно лицемерить перед всем окружающим миром, чтобы выйти победителем, чтобы доказать, прежде всего себе, что не слаб, что можешь обойти даже такого сильного противника, как этот.
Жить с амбициями, обнимающими мир и совестью, находящейся в зачаточном состоянии легко, но только вплоть до того момента, как на твоем пути встречается человек, еще более непробиваемый и холодный. Не проще ли тогда сдаться на милость победителю?
«Боги хранят злодеев, сэр Карданвал.»
«Мы отреклись от книжно-рыцарских титулов, чтобы спокойно сражаться за деньги и славу. Мы не романтики.»
Верно, ни капли романтизма. Не любовь, не влюбленность, даже не симпатия — временное увлечение. Просто игра. Обычная игра, где каждый не хочет проигрывать.
Но вот незадача: когда они затевали эту игру, знали, что проиграют оба?
========== Часть 11 ==========