- Спросите у него, сколько стоит сделать длинную надпись на левой стороне шеи, - потребовала я, не волнуясь, что тон мог оказаться грубым. Когда они узнали цену, я пересчитала свои деньги, но мне не хватало совсем чуть-чуть. Неожиданно с двух сторон, мне в руку засунули пару купюр. Джанет и Анна поделились со мной деньгами. В особенности, меня удивило, что мне помогла Джанет. Когда я посмотрела на нее, она лишь улыбнулась уголками губ.
Поблагодарив их еще пятьдесят раз, я попросила узнать: есть ли место на ближайшее время. Было два. Один принимает через час, а второй через полтора. Конечно же, я выбрала первого. Что со мной такое? Я не понимаю, что происходит? Почему Анна не отговаривает меня? Почему я собираюсь это сделать? Что мной двигало на тот момент, я не знала. Ноги отказывались выходить из салона, пока на моей шее не будет красоваться надпись. Я уже придумала ее. Она, конечно же, в честь Лео. Это не значит, что я типа хочу показать свою любовь в виде татуировки. Все это, я делаю для себя. Но как отнесется мама? Как отреагирует Альберт? Надо валить отсюда. Это какое-то глупое и необдуманное решение.
- Девушка, - я повернулась. На меня смотрел парень в наколках и в перчатках. Имя девушка он произнес на испанском, но я знаю это слово. Посмотрев на Анну, она поднялась, чтобы занять место моего личного переводчика.
Мы прошли за ним в какую-то комнату. Затем парень указал на кресло, как у зубного, только немного шикарней и удобней. Я сглотнула. Теперь я начала нервничать не от того, что скажут родители, а от того, что мне будет больно. Лео говорит, что все не настолько ужасно, как я могу себе это представить. Поэтому надо успокоиться.
Пока мастер ковырялся в каких-то ящиках и все подготавливал, на мое плечо опустилась рука и я подняла голову. Анна смотрела на меня с каким-то теплом. В чем дело? Почему она поддерживает мое резкое и, возможно, ошибочное решение?
- Почему ты не останавливаешь меня? Ты ведь видела, как быстро это произошло. Я даже не подумала об этом, как следует, - меня не волновало, что я резко перешла на «ты». Сейчас мои нервы, как натянутая струна, я могу взорваться от испуга в любой момент.
- Никому не говори, но у меня тоже есть татуировка. Я потом тебе ее покажу, ладно? - кажется, моя челюсть сместилась на пол. - Запомни, дорогая, необдуманные решения - самые правильные.
Далее, я услышала звук машинки и тяжело сглотнув, закрыла глаза.
Выдох 78
Лео
Мы вышли из тату-салона. Я не мог перестать улыбаться. Когда я делал предыдущие татуировки, у меня не было прям столько радости. Это что-то новенькое. Не переставая улыбаться, я сказал, что было бы не плохо перекусить, и мы двинулись в ближайшее кафе. Желудок урчал так сильно, словно он превратился в шрека.
Заходим в KFC и заказываем себе еды. Мой желудок продолжает громко орать и я, посмотрев на него, прошептал сквозь зубы «заткнись». Мое запястье перебинтовано, а на пальцах пластеры. Руки побаливают, но это приятная боль. Все идет так как надо, и тату - не ошибка. Это память на всю мою жизнь, в первую очередь я сделал его для себя.
Скоро у нас с Диной полгода. Она помнит? Думаю, помнить. Невозможно забыть об этом. Неужели я действительно проведу с этой девушкой всю свою оставшуюся жизнь? Раньше, когда я был заядлым хулиганом, мы с парнями говорили, что отношения - это самое ужасно, что придумал свет. Это словно есть одну и ту же еду, тебе со временем надоедает и ты ищешь чего-нибудь нового. Я поддерживал это и считал, что друзья абсолютно правы, но, черт, это была грубая ошибка. Отношения - это яркое событие для твоего сердца. Это праздник для твоей души. Ведь на самом деле, любят друг друга души наших тел, а не оболочка. У души тоже есть собственное сердце.
Возможно, встречаться с дочкой женщины, которая вскоре станет женой твое отцу - полное безумие, но в сотый раз я говорю себе, что если убрать подальше документы, то я никто этим людям. Во мне течет чужая кровь, а значит я имею полное право обладать Диной. Мое влечение к ней, становится все сильнее и сильнее с каждым днем. Я превратился в сахар, растаявший шоколад, ванильное мороженое. С ней я стал сам не свой: никакой ненависти к Альберту, никакой жестокости и равнодушного отношения к людям. Я стал говорить слишком много смазливых фраз, и из последних сил стараюсь не утерять последние остатки самоуверенных черт. Не хочу превратиться в лужицу и стать подкаблучником.