После бурного поцелуя, у меня не было сил ни на что и я просто упал на подушку, поблагодарив Дину за все триста раз. Теперь настала моя очередь ее радовать. Как только в меня будет выходной и как только Дина уедет к Лене хотя бы на день, я буду готов создать что-то приятное для неё.
Спустя неделю, мы снова поссорились, и поссорились так, что она уехала к матери на два дня. Когда я хотел с ней поговорить, Дина просила не беспокоить ее и дать отдохнуть. Я так и сделал, я дал ей личное пространство, поспав за эти двое суток всего часа три, если не меньше.
В ситуации виноват интернет. Я знаю, что то, что я сделал очень нехорошо, но мои руки чесались так сильно, что я не устоял. Дотянувшись до телефона Дины, я зашел в эсэмэс и нашел несколько сообщений от парня. Они вели дружную переписку, как я веду со своими знакомыми девчонками, которые знают, что у меня есть девушка и относятся к Дине с уважением.
Парень был абсолютно безобиден и, тем более, последний раз они общались два месяца назад. Но меня все равно это взбесило. Я поднял такой скандал, что думал, словно она вот-вот соберет вещи и уйдет от меня. Дина кинула в рюкзак несколько вещей и, сказав, чтобы я остыл и позвонил ей, ушла.
Когда она кидала шмотки, мне стало так страшно, что я загородил ей путь и сказал, что она никуда не пойдёт.
- Ни хрена подобного, я никуда тебя не пущу. Если понадобится, привяжу к изголовью кровати, - в панике говорил я.
- Что? Лео, ты в своем уме? Я иду к матери. - И она ушла.
От ярости на самого себя, я разбил деревянный стол, за который мне придется отдать кучу деньжат хозяину квартиры. Мне было так плохо. Я был в панике и, забившись в угол на кровати, прижал к себе колени, словно маленький мальчик.
Но, спустя два дня, когда я пришел домой вечером, услышал, как кто-то напевает в кухне. Этот прекрасный голос можно узнать из миллиардов голосов.
Мои ноги бежали так быстро, что я чуть ли не споткнулся и не встретился лицом с дверью. Забежав в кухню, я находу поднимаю Дину на руки и, посадив на барную стройку, за которой она что-то рисовала, прижимаю к себе.
- Прости меня, - выпалил я.
- Ты успокоился? - спросила она, поглаживая меня по волосам.
- А ты?
- Я была споко... Эй, что это? - Дина взяла меня за подбородок и начала вертеть мою голову из стороны в сторону. - Когда ты успел пробить уши и вставить себе гвоздики?
- Я думал, что эта процедура поможет мне успокоиться. Вчера.
- Лео, больше не смей себе ничего пробивать, ясно? Это уже выходит за грани!
- Хорошо, обещаю.
- Ты снял гвоздики в брови? - заметила она.
- Да, я посчитал, что на мне слишком много железок.
- Хорошо.
- Хорошо.
Наступила неловкая пауза. Я так скучал по ней, а теперь просто стою в двух шагах от ее тельца и смотрю на свои руки. Да что со мной такое?
- Как отнеслись к этому безумию на работе? - Дина указала на гвозди в моих ушах. Если бы мы говорили об этом в другой ситуации, то я бы тоже высказал все по поводу её тоннелей. Но зачем врать? Они мне очень нравятся.
- Я работаю неофициально, поэтому, там все нормально.
- Поужинаем?
- Поехали куда-нибудь?
- Нет. Нам надо экономить деньги перед Лос-Анджелесом. Я сделала курицу в рукаве, думаю, тебе понравится.
- Обязательно, - я хочу тебя поцеловать.
- Тогда иди переодевайся, - почему мы так смущаемся?
- Хорошо.
- Хорошо.
Когда я вошел в спальню и закрыл за собой дверь, прислонился к ней спиной. Мое сердце билось так громко, я думал наброшусь на нее, скинув все к чертям со стола и посадив на него. Мне ее не хватало. Одними объятиями я по-любому не отделаюсь. Я хочу ее. Сильно. Мне нужен холодный душ.
После холодной воды, я вернулся в кухню и начал помогать Дине резать курицу, так как та была горячая. Она облизнула палец и я сглотнул. Черт.
Мы ужинали молча, в комнате слышалось напряжение. За едой последовал чай, когда в моей кружке почти ничего не осталось, я психанул.
- К черту! - и в два шага добрался до Дины. Ее кружка была тоже почти пустая, значит она сидела, ожидая чего-то.
Посадив ее на столешницу, я сразу же обрушился с поцелуями. Она была не против и охотно отвечала на мои порывы страсти.