— Я тебя умоляю! Он мог подключиться к Интернету, подняться наверх и сделать свое черное дело, — предположила я.
— Не мог. Мне сегодня сказали, что показания Максимова проверяли, и они подтвердились. А показал вахтер, что, как только все сотрудники покинули офис, он стал искать в интернет-магазинах рыболовные снасти, переходил с сайта на сайт, нашел самое выгодное предложение и оформил заказ… Так что на момент убийства он сидел за служебным компьютером, который стоял на вахте.
— Допустим, Максимов оставался на своем рабочем месте, но он мог пустить в офис сообщника.
— Таня, почему ты не хочешь поверить в то, что Котлярова виновна в убийстве Кулика? Во-первых, она сама в этом призналась. Во-вторых, на пистолете были ее отпечатки пальцев. В-третьих, у нее был мотив… Не за то ты, Таня, взялась дело, не за то!
— А какой у Вари был мотив? — поинтересовалась я.
— Там такое… — щелкнул языком Мельников, интригуя меня. — Я обещал, что никому об этом не расскажу. Просто поверь мне на слово, искать другого убийцу — терять время. Это — Котлярова!
— Андрей, неужели ты всерьез думаешь, что я, не услышав ни одного веского довода, поверю, что глубоко верующая, незлопамятная и даже в какой-то степени наивная девушка убила человека, да еще и преднамеренно?
— Могла бы мне и поверить. Мы с тобой не один год знакомы. Если я говорю, что ее вина доказана, значит, так и есть!
— И все-таки мне нужны подробности! — настаивала я.
— У меня сейчас планерка, это минут на тридцать-сорок. Подъезжай к райотделу, так и быть, после совещания я к тебе выйду. Поговорим в твоей машине. — Мельников отключился.
Доехать до места можно было минут за десять. Сидеть в машине и поглядывать на вход, мучаясь при этом догадками, мне не хотелось. Гораздо приятнее было испытывать муки неведения в уютном зале моей любимой кофейни, которая находилась примерно на полпути от офиса фирмы «XXI век» до Октябрьского РОВД. Туда я и поехала. Заказав чашечку эспрессо, я попыталась отгадать, что могло заставить Котлярову стрелять в своего босса, но в голову ничего путного не шло. Да и к чему было напрягать свой мыслительный аппарат, если через каких-то полчаса все и так станет известно!
— Привет! — сказал Мельников, подсев в салон моего авто. — Скажу тебе честно, я обещал Рузаеву, что не стану распространять информацию, которой он со мной поделился. Александр Иванович и мне ничего не сказал бы, если бы ему не понадобилась одна услуга с моей стороны…
— Какая услуга?
— Это наши с ним дела, — ушел от прямого ответа Андрей. — А что касается Котляровой, то она застрелила директора, потому что… тот склонял ее к сексу, причем, со слов подозреваемой, в извращенном виде…
— Неожиданно, — сказала я, пытаясь осмыслить услышанное. — Но где же она взяла пистолет?
— Это был пистолет самого Кулика. Он достал его из сейфа и наставил на Варю, приказав раздеться. Ну такая ролевая игра, понимаешь? — Андрей усмехнулся. — Короче, Варя воспользовалась моментом, когда босс положил пистолет на стол, схватила его и выстрелила…
— А пистолет был зарегистрирован на Кулика? — уточнила я.
— Нет.
— И тебе не кажется странным, что директор фирмы держит у себя в сейфе незарегистрированный пистолет с глушителем, чтобы принуждать своих сотрудниц к сексу?
— Таня, каждый человек имеет право на свои странности. Кулик за свои уже поплатился. Девчонку, конечно, жалко, но…
— Я не верю, — закачала я головой. — Одна из сотрудниц фирмы характеризовала Валерия Михайловича как примерного семьянина… Скажи, а что-то указывало на то, что директор предавался на работе любовным утехам?
— Ну а что может на это указывать?
— Андрей, ты же выезжал на труп… Может, он был раздет? Или же на Варе была порвана одежда?
— Нет, на трупе был костюм. Подозреваемая была одета во что-то серенькое. — Андрей задумался. — Нет, ничего не было порвано.
— А не было ли в кабинете каких-нибудь товаров из секс-шопа?
— Никаких «игрушек для взрослых» я там не видел… Рузаев сказал мне, что на следственном эксперименте Котлярова четко показала, где кто стоял, что делал, а главное — как она взяла со стола пистолет, сняла его с предохранителя и выстрелила. У следствия нет сомнений, что все именно так и было.
— А что показала психиатрическая экспертиза?
— Котлярова вменяемая.
— А ты утверждал обратное, — напомнила я.
— Ошибался. Я же не психиатр.
— Знаешь, Андрей, ты все равно меня ни в чем не убедил.
— А вот я Рузаеву поверил. Он был очень убедителен, особенно когда просил не распространяться о том, что побудило Котлярову взяться за пистолет. Каким бы извращенцем не был Кулик, у него осталась вдова, педагог по профессии, несовершеннолетние дети. Им дальше надо как-то жить… Понимаешь?