— Не знаю, что там у вас с Гущиным вышло, — осторожно сказала Вера Петровка. — И не спрашиваю. А то расскажешь, а потом пожалеешь. Нет хуже — потом жалеть, что сказала. Или завтра помиритесь, а мне как на вас глядеть? Тоже сплошь бывает…
— А ведь вам, Вера Петровна, Андрей тоже не нравится.
— А почему — тоже?
— Он папе с самого начала не нравился, я же чувствовала. Папа, правда, старался не показать…
Светлана как-то пристала: «Пап, почему? Ты же его не знаешь!» А отец глупость какую-то рассказал. Был машинист Мухаммедов. И Гущин с ним когда-то ездил помощником, еще до института. Они едут. А в тоннеле обходчик идет. Гущин крикнул: «Обходчик!» Мухаммедов как даст «петуха», подковал четыре вагона, сбил график. Его — в помощники на три месяца. Потом вовсе ушел из метро. «Ну и что?»-засмеялась Светлана. «А то, что твой Андрей крикнул: «Человек!» И Мухаммедов тормознул экстренным. А уж потом, при разборе, Гущин сказал, что он крикнул: «Обходчик!» — «Да не все ли равно?» — рассердилась Светлана. «Две большие разницы, — отец усмехнулся. — Обходчик знает, куда идет, как, зачем, а человек — может, посторонний, пассажир, может — вовсе на рельсах. Могла бы уже разбираться». — «Ты-то откуда знаешь, кто что кричал?» — «Я Мухаммедова знаю, он не соврет». Светлана тогда ужасно обиделась за Андрея. Сказала: «Ты, папка, глупость какую рассказываешь! Как на собрании, честное слово». — «А я и на собрании только то, что думаю, говорю, — усмехнулся отец. — Хорошо, если глупость. Ты же сама пристала…»
— Перед самой свадьбой вдруг спрашивает: «А он тебе позарез нужен, дочка?» Я прямо расхохоталась. «Позарез», — говорю. «Ну, значит ― все в порядке». И больше мы с ним никогда об Андрее не говорили. Вчера вот только. И то — не о нас.
— А с мамой?
— Мама иной раз скажет чего-нибудь. Но папка ей сразу: «Ксана, не вмешивайся. Разберутся». Мама и замолчит. С бабушкой говорила, раньше. Ей все рассказывала, какой Андрей прекрасный…
— Видный мужик, — кивнула Кияткина. — Тебя, по-моему, любит.
— Любит. Он и зеркало любит, чтобы глядеться. А я хотела — как мама с папой…
— Заладила ты, Светлана Павловна, — мама, папа…
— Просто — я так хотела….
— Все хотят, — резковато сказала Кияткина. — Да не каждый может. Родители у тебя редко живут, радость на них глядеть. И я не для того, чтобы посплетничать, тебе сейчас скажу. Но, может, тебе именно сейчас это нужно знать. Павел бы меня понял, если бы слышал. Тебе тогда года два было, нет — три. Федора, естественно, еще не было. Ксана дома с тобой сидела. А в депо пришла Сонечка Тихомирова, знаешь такую?
— Это вроде тети Сони Матвеевой девичья фамилия?
— Да, Софии Ивановны. Она тогда помощником пришла, на одну машину с Павлом попала.
— Знаю, тетя Соня рассказывала…
— А что она твоего отца любила, это вряд ли рассказывала.
— Это не рассказывала…
— Но это все тогда знали. И твоя мама знала. А каждый день провожала Павла на смену, будто бы ничего не знает. Я тогда часто у вас бывала, помню. Проводит и с тобой у окна стоит.
— Папа… что же? — Светлана помедлила. — Тоже ее любил?
— Насчет папы, Светлана Павловна, врать не буду. Не знаю. Может — любил, может — нет. Но нравилась сильно, это уж точно. А потом он вдруг перешел на другую линию. Сонечка совсем из Службы тяги ушла, переучилась в движенцы. Вскоре вышла за Гурия Матвеева. Шура у ней родилась через год. А чуть раньше ваш Федька родился. Дальше ты сама помнишь.
— Ага, — кивнула Светлана, — помню.
— Я тебе почему все это рассказываю…
— Да я поняла!
— Я тебе, Светлана Павловна, потому рассказываю, что ты своих родителей любишь. И на их жизни тебе острее себя понять, раз уж ты у нас такая большая, думаешь про развод. Прости, что воспитываю. Все забываю, что теперь не у меня под началом, сама начальник…
— А я затем и пришла, Вера Петровна, чтоб вы меня воспитывали, — улыбнулась Светлана. — Всем кругом наврала. На станции — что на совещание в Службу поехала, в Службе — что в Управление вызвали. А сама тут сижу, от Андрея скрываюсь. С утра ищет поговорить. Телефон небось оборвал. Как вы думаете, почему он меня сегодня так исключительно ищет?
— Раз у бабушки ночевала…
— А вот и нет. У нас случай совсем другой. Я всю прошлую неделю у бабушки ночевала, он знает — где. Он меня так сегодня ищет, потому что испугался, как бы — если я от него сейчас уйду — его карьера не пострадала. Ему сейчас не вовремя. Он как раз повышения сейчас ждет. А Долгополов разводов не любит.
— Кто их любит! — хмыкнула Кияткина. — А Долгополов при чем?
Долгополов был новый начальник Службы тяги, с полгода как пришел из Управления дороги…