— Да ну…Дай-ка угадаю, — он немного подумал, очевидно, покопался в своей фотографической памяти и радостно выдал; — Пряниковой станет! — я кивнула, а на его лице появилась не то что улыбка, а восторг.
То ли от радости за Сонечку, то ли оттого что угадал кто жених.
Когда Рома допил кофе, мы вернулись в детский магазин. Я всё-таки хотела что-то купить хоть одну маленькую вещичку, а заодно Роману сообщить ещё одну новость. О том что он её примет вполне нормально, я даже не сомневалась.
— Это нам, — вручила в руки мужа костюмчик для мальчика, — А это для Сони с Егором. — сняла со стойки нейтральный белый костюмчик, который мельком приглядела ещё при первой попытке что-то выбрать.
— Даже так? — помотал головой, словно не веря, — Тогда детскую всё равно придётся в доме делать. — заключил Рома, устало направляясь в сторону кассы.
Обратно Рома уже сам сел за руль и перед тем как поехать, наконец-то выбрал музыку для старта, до этого же всё в тишине ездили. Сейчас же тронулись под Григория Лепса, «Я тебе верю».
— Очень символично. — заметила я, ловя взглядом мимолётный Ромин кивок.
— На квартиру заедем? Посмотришь новые владения. — с улыбкой спросил Роман, отъезжая от торгового центра.
А я как раз залезла в пакет с покупками и разглядывала первый костюмчик для нашего сына, так что была не против посмотреть ещё и на квартиру.
— Эта та, в которую ты мне предлагал поехать, когда влез в дачный домик? — спросила его, с улыбкой вспоминая тот момент.
Ух и напугал он меня тогда, точно Удав, нашёл лазейку и прополз к спящему ничего не подозревающему Кролику.
— Да. — довольный такой, чудо какой довольный.
И мне приятно было видеть его именно таким, как бальзам на сердце.
— Хитрюга, ты и не собирался меня тогда оставлять на этой квартире. — поделилась своими умозаключениями на радостях.
— Собирался, я просто ключи тогда действительно забыл. Но ты, зато, так сладко со мной заснула в ту ночь. А я даже на это не рассчитывал, думал, просто в одном доме хотя бы будем, так мне спокойней было. — это он уже сказал вполне серьёзно, словно делился чем-то очень сокровенным.
— А мне было страшно спать одной. — тоже призналась, поймав тёплый Ромин взгляд.
Мы всего лишь через десять минут подъехали всё к тому же многоэтажному дому, возле которого уже однажды останавливались. Только на этот раз он припарковался основательно и заглушив двигатель вышел из машины, обошел ее и помог выбраться мне.
— Прошу. — сделал широкий жест рукой, и проводил меня до двери подъезда, выудив из кармана куртки связку ключей, потом разгляжу на ней брелок в виде маленькой копии нашего питона Мули.
— Ой, а можно я? — протянула руку к ключам, когда поднялись на лифте, неудевительно, но на восьмой этаж и уже стояли у входа в квартиру.
Мне хотелось самой открыть двери, показать Роме, что я раду буду пожить и в квартире, а то, казалось, что он нервничает на этот счёт.
— Тебе всё можно Кира-а-а. — отдал мне ключи, а пока я открывала замки, проворно расстегнул мой плащ, пальцами провёл по животику, заставляя ощущать приятное томление в ожидании чего-то большего.
Когда я наконец-то открыла дверь, и мы зашли в прихожую, меня, как похотливого Кролика, интересовало только одно место в этой квартире.
— Спальня? — спросила Рому без всяких сантиментов, скидывая сапожки и плащ.
Он включил слабенькое освещение, как любитель полумрака, но в этом была такая романтика.
— Там. — указал мимолётным взмахом руки, томно глядя мне в глаза, с плотоядной, даже я бы сказала похотливой улыбкой.
Я шла в спальню, снимая с себя платье прям на ходу, Роман следовал за мной, чувствовала его горячий взгляд и с нетерпением ждала, когда же он коснётся меня. Уже и до кровати дошла, а он так ничего и не предпринял. Только когда повернулась, увидела, что он был занят. Раздевался.
Как только Рома лёг рядом, полностью обнажённый, я потянулась к нему и коснулась его мягких губ.
Нежный и ласкающий поцелуй постепенно набирал силу, становясь жадным и страстным. Оба, этим собственническим поцелуем заявляли друг другу о своей безумной любви. Наши языки сплетались, вновь и вновь, в ход пошли руки. Гладили друг друга, ласкали, изучали, горели в этом безумном желании соприкасаться. В какой-то момент Рома отстранился, провёл рукой по груди, расстегнул лифчик и неожиданно подул на грудь. Так приятно, тёплой струйкой воздуха по соскам, а я как заворожённая смотрела на это всё и его голодный взгляд на моё тело. Так он смотрел на меня всегда, и даже сейчас, когда я немного поправилась. Животик мой его не смущал, он, по-моему, наоборот, наглаживал бы его вечно, если бы не работа и прочие отвлекающие дела.