Ну а если я все же убью эту тварь, то возможно этой победы мне хватит чтобы стать высшим человеком. Только вот… непонятно, нужно мне это бессмертие или нет? С сестрой кажется все хорошо и ей мое появление принесет лишь боль воспоминаний и новые беды. Ну а иных целей в моей жизни кажется и не было. Можно было конечно последовать примеру других наблюдателей и, поставив еще одну статую в храмах, дождаться появления следующего бедствия…, а потом убить его и умереть от настоящего гнева творцов, желая подарить народам этой части мира еще одну или две сотни лет спокойствия. Столетие которое они потратят впустую, радуясь мирной жизни и не стремясь к какому-то развитию. Вон, как те же имперцы, которые ничего не меняли у себя до тех пор, пока их за зажиревший бок не начали покусывать кочевники. Насколько я знаю, все эти арбалеты и этот странный язык колокольчиков были придуманы всего несколько лет назад, для укрепления обороны своей огромной страны. В которой все привыкли к вечному миру и очень обрадовались тому, что в бой вместо себя можно отправлять всяких перерожденных дурачков.
Поэтому у меня не было никакого желания спасать местных, от которых практически не увидел ничего хорошего. Из-за чего у меня была надежда на то, что я не стану новым наблюдателем и сгнию в какой-нибудь далекой глуши, гоняя овец и лошадей как пастух Тохатоп.
— Почти приехали! Готовься к смерти, имперское животное — ворвался в мои мысли один надоедливый крыс, вызывая сильное желание подняться и оторвать ему голову. Но я все же сдержал этот неразумный порыв и просто промолчал, прекращая мучить себя мыслями о пока еще несуществующем будущем и стараясь не слушать мерзкие речи моего пленителя — Тебе посчастливится встретиться с самим халифом Уркохом и стражем его семьи Акураем. Поэтому будь рад такой чести и честно отвечай на все его вопросы. Он обучен чувствовать ложь и…
«- Надоел. Скорее бы меня уже привезли на казнь. Я ведь долго не выдержу и точно его убью».
Глава 27
Судя по тому что я больше не слышал голос своего пленителя, этого болтливого недоумка не пустили на встречу с местным правителем. К его огромному счастью, так как пойди он со мной, то точно бы лишился своей маленькой, бесполезной головы. Да и другие сопровождающие, которых видел только когда меня поили водой и кормили пресной кашей, видимо тоже не последовали за телегой. Ничего не видя через плотную дерюжную ткань, услышал что они выпрягли лошадь, после чего кто-то своими силами принялся вкатывать мою повозку в какое-то большое и, судя по гулкому эху стучащих по каменному полу колес, пустое помещение. Судя по едва слышному дыханию, вместо коня меня теперь тянул всего один очень сильный человек, который даже не запыхался от таких усилий. Вряд ли это был сам Халиф, а это значит что в телегу впрягся его верный слуга, а заодно сильнейший в степи воин.
Очень хотелось поприветствовать его или высказать какую-нибудь глупую шутку про его неспособность завести детей, но я все же удержался, решив подождать пока с меня не снимут эту пахнущую пылью дерюгу из-за которой частенько хотелось чихнуть. Вот моя телега сделала странный оборот, видимо разворачиваясь в помещении чтобы расположиться поудобнее… после чего она резко перевернулась, вставая одним из бортов на ту сторону где у меня были ноги. Видимо они хотели начать разговор, глядя мне в глаза, но слегка растянутые за время пути цепи не выдержали моего сильно увеличившегося веса и я, путаясь в плотной ткани, нырнул прямо в пол, едва успевая выставить руки чтобы не расшибить об него лоб.
— Неужели так сложно выполнить свою работу? Что, во всей степи не нашлось нормальных цепей из хорошего железа? Нужно будет как-то наказать этого носатого за плохо выполненную работу — тихо ворчал кто-то поблизости. Скорее всего, это был нынешний правитель всех степей, который властвовал тут уже вторую или третью сотню лет, при этом являясь лишь сыном наблюдателя и не обладая его бессмертием.
«- Не стоит так гневаться. Проблема не в том что цепи были плохими, а в моей силе» — мог бы сказать я, но не стал облегчать судьбу одной разговорчивой крысы. Вместо этого выпутался из тряпок, поднявшись на ноги, повязал одну из дерюг вокруг своих чресл. Разломил, словно проржавевшее насквозь железо, оковы на ногах и лишь осмотрев пустой и пахнущий каким-то зерном склад, наконец-то поприветствовал здешнего владетеля.