— Согласен, — поощрил я воспитателя. Чувствовал, что он еще не все сказал.
— Мой тебе совет: поговори с опекуном, — придержал меня за локоть старик возле открытой дверцы старого лимузина. Он торопился обратно в отель, а мы с Ромашевичами еще хотели пройтись до купленного недавно автосервиса. Хоть одним глазом взглянуть, как говорится. — Олеф Бодружич давно служит. И должность у него такая… Множество народу имеет в знакомцах. Может и найдется какой офицер в отставке, мечтавший о мобильном доспехе, да так его и не надевавший. И с хозяйственной жилкой. Так Варгову и скажи. Мол, чтоб хозяйственный был, и смог все тут в порядке содержать.
— Спасибо за совет, — искренне обрадовался я. О такой помощи от опекуна я и не подумал. Как и о том, впрочем, что отставной военный в качестве управляющего, подойдет наилучшим образом.
— Для того советники и нужны, чтоб советовать, — поклонился мне старик, и поспешил скрыться в пахнувшей кожей глубине пассажирского салона.
Дождались пока лимузин не скроется за поворотом, да и пошли в сторону будущего центра разработки МПД. Капон отправился с нами. Глава рода, Зерах Моимович, назначил Юзефа Абрамовича ответственным за все мои сделки, касающиеся промышленности. Так что и автосервис выкупал у хозяйки тоже он. Хотя и признался сразу, что на самом объекте ему так и не удалось еще побывать.
— В контракте на покупку особенно оговорено, что если комплекс зданий не соответствует его техническому описанию и заключению кадастрового специалиста, то мы вправе требовать компенсации, либо полностью отказаться от сделки, — пояснил Капон. Кстати, совершенно не похожий на подтянутого и даже щеголеватого двоюродного брата — Арона Давидовича.
Идти было не так уж и далеко. Меньше версты. Но больше половины. Саженей триста. Когда-то давно, еще до того, как город расстроился до этих мест, здесь была деревенька под названием Ковалево. Это на славянском. На сканди — Сметби. А огроменный овраг, к которому притулился Ромащевический гаражный самострой, назывался Ковалев Лог. Smedsravin на сканди.
Автосервис, который купили Капоны, тоже располагался возле этого лога. Только чуть ближе к жилым домам, чем гаражные лабиринты. И почти на всем пути к сервису вдоль дороги был тротуар. Не особенно широкий — не как на проспектах — но вполне достаточный, чтоб идти по нему вдвоем, плечом к плечу.
Как-то сама собой, наша компания выстроилась этакой атакующей «свиньей». Впереди Капон. Следом я с Ксенией под ручку. И сзади двое широченных в плечах Ромашевича — Вышата с Воиславом. Наш изобретатель, кстати, после подписания бумаг как-то расслабился. Поверил, что ли, что все это взаправду. Без обмана. Возбудился даже. И всю дорогу что-то этакое втолковывал племяннику, размахивая руками и выкрикивая непредназначенные для ушей девушки фразеологизмы.
Минут двадцать неспешного шага и мы почти на месте. Оставалось обогнуть стеклянный кубик гепермаркета, чтоб нашим глазам открылись три бело-зеленых блока с большими, гаражными подъемными воротами. Причем, цеха было три, а с улицы было видно только двое ворот. Чтоб увидеть третьи, пришлось обойти комплекс — они выходили в неприметный переулок. Мы все, знающие о криминальном прошлом этого заведения, этому открытию ничуть не удивились.
— Ого, — обрадовался Воислав. — Здоровенные какие ангары. Поди на три подъемника каждый?
— В этих двух по три, — обрадовался юрист. — А в том, третьем — четыре. Между корпусами… Вот это, с большими окнами. Это офис директора и специально оборудованное складское помещение.
— Так это все теперь наше? — удивился изобретатель. — Я думал, только один из цехов.
— Все, — подтвердил я. — Один из блоков вам под опыты. А в двух других потом станем производить небольшие партии изделия.
— На вырост, значит, — серьезность физиономии старшего Ромашевича плохо сочеталась с горящими радостью дорвавшегося до сладкого малыша. — Все сразу предусмотрели.
— Именно так, уважаемый Воислав. Именно так.
Вышата успел подергать ручки выходящих на парадную сторону входных дверей. Но успеха не добился. Юзеф Абрамович уже взялся было за телефон, чтоб вызвать к комплексу бывшую хозяйку с ключами и приемопередаточными актами, да не успел. Калитка в левых въездных воротах отворилась, оттуда выглянул перепачканный в смазке парнишка лет четырнадцати-пятнадцати, взглянул на нашу компанию недобро и выдал:
— Че надо?
— Эм… Молодой человек, — культурно начал Капон. — В некотором роде, вы видите перед собой хозяев этого помещения. Так что, это у нас к вам законный вопрос: что вы тут делаете?