— Антон! — крикнула Ксения, и шагнула вперед мне на помощь.
А я так даже обрадовался. Насколько же просто вот так, кулаком, решать все дела! Не уговаривать, не плести тонкие интриги, не надеяться на решения каких-то чужих людей! Сжать кулак, и по-простому, двинуть им в лицо. И снова, и снова. Пока тот не рухнет на колени, зажимая кровоточащий нос руками и громко скуля от страха. И не будет готов на все, что мне было бы угодно.
Пропустил удар туземца над плечом, и ввинтил левый кулак ему в печень. Это больно. Многие даже сознание теряют от шока. Но боль приходит не сразу. Секунду, или две, враг еще пытается что-то делать. Пробует ударить даже. А потом приходит она. В какой-то миг, мир вокруг темнеет, сжимается до размеров одного тебя. Даже не всего — небольшого участка тела, где, сметая все преграды силы воли, словно взрыв, распухает боль.
Парень согнулся, прикрывая правый бок. А я уже крепко держал его за воротник куртки, не давая рухнуть коленями на испачканный какой-то черно-масляной жижей пол. Потому, что лидер не должен ни перед кем стоять на коленях. Потому, что он не ударил в спину. Маленькая, никому не заметная, но греющая душу любезность для человека, обладающего честью.
— Видишь? — сказал я негромко почти на самое ухо, парню. — Не все можно решить силой. Потому что легко можно встретить того, кто окажется сильнее.
Остальные — наверное, с три десятка молодых, здоровых ребят — молча стояли, глазели на морщившегося от боли главаря. Но не вмешивались. И, судя по глазам, не потому что не хотели. Желающих ринуться на подмогу хватало. Но видимо не в их традициях было вмешиваться в поединок один на один.
— Чего не добил? — лениво поинтересовалась Баженова.
— Разве он враг? — удивился я. — Человек просто неправильно оценил ситуацию, и принял неверное решение. Чтож теперь? Ему кости ломать за это?
— А ты кто таков будешь-то? — прозвучал, наконец, глас разума в этом, наполненном гордостью и злобой, ангаре.
— Я — новый хозяин этого автосервиса, — улыбнулся я. — А вот, что все вы тут делаете — это большой вопрос.
— Че? И бумага есть, что ты новый хозяин? — решился все-таки уточнить чумазый.
— Несомненно, — согласился я. — Но я, все же, хотел бы услышать ответ на мой вопрос. Кто вы? И что здесь делаете? Мне говорили, что автосервис давно не работает.
— Трейда Втораковна пустила, — звонко выкрикнул кто-то из толпы. — Чтоб мы тут за всем присматривали. И пока она не скажет, мы отсюда не уйдем.
— Вот как? — удивился я. Общий настрой у парней продолжал быть боевым. Даже не смотря на явное и быстрое поражение их предводителя. — У вас есть два варианта: Либо вы смотрите бумаги, связываетесь с бывшей хозяйкой, и я даю вам время, чтоб собраться и уйти. Либо продолжаете…
— Борзеть, — влезла Ксения. — Продолжите борзеть, мы с Антоном выкинем вас на улицу силой.
— Ты тоже чтоль будешь это… Выкидывать? — оскалился чумазый. — Викидывалки-то хватит?
— Еще останется, — крутанув шеей для разогрева мышц, грозно заверила мальчишку Баженова. — Вы только с виду грозные. А на самом деле — обычная дворовая пехота. Пять минут — от силы. И вы все станете по полу валяться и мамочек звать. А мы даже вспотеть не успеем.
— Есть еще третий вариант, — через силу разогнулся справившийся с болью предводитель. — Вы нас учите правильно драться, а мы потом вас здесь защищаем. Ну и ангар остается за нами.
— Ты считаешь, мне есть от кого защищаться? — надменно выговорил я. — Или здесь банд больше чем одна? Ты на это намекаешь?
— Мы не банда, — поморщился парень. — Мы сквад байкеров. Почти, как семья. Понял?
— Не очень, — признался я. — И я пока не вижу, куда мог бы вас… ваш сквад применить.
— Может, уже познакомимся? — окончательно распрямился главарь байкерской банды. — Меня зовут Дивислав Желанов. Для друзей — Солдат. Можешь и ты так меня звать. А тебя?
— Секунду, — хмыкнул я, вытаскивая из внутреннего кармана пальто телефон, и набирая номер Омссона. — Господин Ормссон? Да, я. Здравствуйте. Дивислав Желанов. Хотелось бы знать о нем по-больше. Да. Спасибо. Да встречи.
— Обращайся к нему «ваша милость», — громким шепотом посоветовал Солдату Вышата Ромашевич.
Желанов слегка побледнел. И его можно было понять. Одно дело, когда кулачные разборки учиняют равные по сословию. И совершенно другое, когда простолюдин нападает с кулаками на дворянина. Мало того, что имперский Кодекс прямо разделял права и обязанности тех и других, так еще и возможности у каждой из этих категорий подданных были совершенно разные. Излишне, на мой взгляд, мелочный, затаивший обиду, злопамятный аристократ легко мог устроить наглому простолюдину поездку на каторгу. А тот, в ответ, мог лишь жалобу подать в имперский суд. Естественно, без гарантий, что вердикт будет положительным.