— А потом поисковик Сети подсказал, что на юге есть, оказывается, еще и китайский Алтай! Понял? Алтайские князья позволяют каким-то циням владеть частью Алтая! Это ли не унизительно?!
— Нашему императору, — хихикнул я. — Принадлежит только часть Евразии. Не находишь это унизительным для империи?
— Кстати — да! — засмеялась Баженова. Когда она улыбалась, была чудо как хороша. — Намекаешь, что с Тюрвальдом ваши планы согласованны? Что там, Антон?! Скажи. Я умею хранить тайны. Что там, а? Золото? Драгоценные камни? Нет? Серебро! Точно! Там серебро, да?
— Ход твоих мыслей просто поражает, — вздохнул я.
— Не, ну а что? Монгольские кланы слабы и малочисленны. Это все знают. Потом, Летовых в Китае отлично знают и опасаются. Так что велика вероятность, что и император не станет спешить с военной помощью монголам. Городок там один всего. Как раз для полицейской акции на отряд в пять тысяч человек… А в горах, наверняка, куча полезных ископаемых…
— Заманчивое предложение, — согласился я. — Жаль только: логистика подкачала. Дорогу туда строить очень долго и дорого. Так что удержать Монгольский Алтай будет труднее, чем захватить.
— Но если там много серебра, то есть смысл? — не сдавалась доморощенный стратег. — Царя металлов ведь можно и дирижаблями возить. Все окупится.
— Я обужу эту идею с воеводой, — улыбнувшись, согласился я. — А ты пока, если вдруг кто-то будет интересоваться, зачем Летовым сильно увеличенный отряд «Перуничей», намекай на монгольский Алтай. Хорошо?
— Заранее напугать врага, — обрадовалась дочь наемников. — Уж им-то точно донесут.
— Вот именно, — стараясь держать лицо серьезным, воскликнул я. — Именно, что: донесут!
3. Руна Хагалл
Ваше высокопревосходительство.
Сим спешу сообщить, что поднадзорный А.Л., в присутствии Временных управляющих княжеством, в ночь с 30-го апреля ю.к. на 1-е мая ю.к. совершил ритуальное жертвоприношение в качестве верховного жреца.
Я, конечно же, знал технологию. Не раз и не два видел, как это делал старый эконом в усадьбе. Неоднократно представлял, как сделал бы это сам. Думал даже, что смог бы это сделать лучше. Быстрее и легче перехватить горло жертвенному барану, направить струю черной крови в специальный, ведущий прямо в центр яростно полыхающего пламени, желобок. Сказать нужные слова на старом языке. Чего проще?!
Бьющий в ритме твоей души барабан, рваные черные тени от беснующегося пламени костра, тяжелый запах крови, и Боги, внимательно глядящие сверху будто бы в самое сердце. Каждый раз одно и то же. Даже нож тот же, привезенный из усадьбы. Старый, кованный, и невероятно острый.
Никто и никогда не говорил, что процесс буквально вытягивает из тела силу. Что нужно уметь ее как-то дозировать, чтоб после, когда освежеванную тушу уже наденут на вертел и пристроят над багровыми углями, еще и раздать соратникам прожарившиеся куски. И чтоб руки не дрожали. Потому что — сильный вождь, это сильный год. Это хороший урожай на полях, удача в походе и боящиеся шалить ниссе. Что еще нужно доброму бонду, как не туго набитые мешки в амбарах, золото в сундуках и мир в семье?!
Их таких — важных — жертвоприношений всего два в году. Первое на Йоль. Второе — Брандблот[5], перед весенним севом. Перед летними плаваниями. Перед жизнью и смертью. И тому и другому каждый честный рус будет рад. И то и другое должно быть выполнено правильно. И чтоб Боги не мешали, не путали нити слепым норнам, не напускали ненужный дождь, и не злили духов, следует оказывать им, Небожителям, почтение.
У славян в ту ночь тоже праздник. Они славят пришествие на престол мира доброго Живы. Хотя тоже жгут костры, но мясо или кровь в огонь не бросают. Все-таки славяне больше земледельцы, чем охотники. Вместо этого, они «подсказывают» только-только проснувшемуся после зимней спячки Богу, как должны выглядеть настоящие весенние деревья. Наряжают голые ветки какого-нибудь куста лентами и бумажными цветами. Водят свои хороводы…
Впрочем, хороводы — это признак любого их праздника. Говорят раньше, век или даже два назад, юношам и девушкам нельзя было касаться друг друга. Говорят, за нарушение этого обычая могли и из деревни изгнать. И только на праздники, во время хороводов, молодые люди могли подержаться за руки.
Признаться, не особенно этому верю. Во всяком случае, никакого разумного объяснения возникновению такого запрета в голову не приходит. А у славян все не просто так. Все со значением. Выходит, и у этого странного обычая смысл какой-то должен быть. Не простой же контроль целомудрия проповедовали злобные старцы?!
5
Брандблот — буквально — огненное жертвоприношение в ночь с 30 апреля на 1 мая. Ритуальное сжигание крови и мяса жертвенного животного, как платы Богам за хорошие всходы на полях и удачу в сражениях и охоте.