Однако переходить к чародейству я пока не спешил. Во-первых, и в Лицее и во всей Империи существовал запрет на занятие магией лицам, не достигшим совершеннолетия. А во-вторых, в моем случае это следовало делать под присмотром опытного одаренного. Прогресс в управлении стихией у меня был, как говорится: очевиден, но зная свои возможности и бушующий внутри океан Силы, хотел дополнительного контроля со стороны.
Слава Богам, что послали мне молодого дракона, а не какого-нибудь волка или тигра. Это морскому змею и океана энергии мало. Так что даже если бы я не удержал поток в узде, и плеснул чрезмерно, это бы волшебное существо не убило бы. А вот волка наверняка просто разорвало бы на десять тысяч маленьких волчат.
Тем не менее, я все-таки старался во время кормлений не терять концентрации, и напитывать энергетическую систему чудесного зверя постепенно. Это, кстати, здорово прочищало мозги. Думать о чем-то еще, кроме управления потоками, не получалось. И выходило в точности, как с мышцами: хочешь отдохнуть, смени вид деятельности. На несколько минут я полностью отрешался от всего окружающего мира. От забот и хлопот, от не реализованных желаний и несбывшихся мечтаний. А главное, от почти неподъемного Долга, который, не смотря ни на что, здорово давил.
Почти весь следующий день провел в жандармерии. Вежливый офицер позвонил с самого утра, и пригласил на беседу по поводу свершившегося в бывшей обдоринской усадьбе битве. Усадьба, кстати, имела собственное, много раз упомянавшееся в документах, название: Рябчинские пруды. Так себе имя, если честно. Никаких прудов я там разглядеть не успел, а рябчиков — маленьких, сереньких диких курочек — вовсе не уважал. Почему-то их мясо считается деликатесом, но и это мнение я тоже не разделял. А значит, название будет изменено. Жаль только, что ничего подходящего в голову не приходило.
В общем, позвали меня в имперскую безопасность, где прошлый раз обращались вежливо, и даже взяли на себя труд полностью избавить меня от домогательств коррумпированной городской полиции. Так что и теперь никаких каверз не ждал, потому и никого из Капонов брать с собой не стал. А зря. Первый же вопрос дознавателя показал, что дальнейшее общение без адвоката просто невозможно.
— Итак, — строго глядя на меня, заявил жандарм. — Записи видеонаблюдения показали отчетливо, что первый удар нанесли именно вы, молодой человек. Что вы можете сказать в свое оправдание?
Оправдываться я и не подумал. Наверняка камеры записывали не только изображение, но и звук. То есть жандармам известно, и что мы предупреждали Мартынова о своей принадлежности к дворянскому сословию, и что именно глава преступной группировки отдал приказ о начале бойни. Тем не менее, дознаватель предпочел это не учитывать, сходу обвинив меня в противоправных действиях.
Мило улыбнувшись хмурому офицеру, я неторопливо достал телефон, и набрал номер Арона Давидовича.
— Прошу простить, если не вовремя, — любезно сказал я. — Однако ваше присутствие требуется в здании городского жандармского управления. Один из их офицеров пытается обвинить меня в том, чего я не совершал.
— Это… что значит? — полыхнул злобой дознаватель.
— Это значит, что общение мы продолжим в присутствии моего адвоката, — дернув бровью, как мог спокойно выговорил я. И спрятал телефон. Отбирать его никто не стал. В конце концов, это вообще было бы произволом. Я не задержан, не арестован и мне не предъявлено никакого обвинения, чтоб лишать священного права на коммуникацию. Уж что-что, а законы империи, касающиеся прав лиц причисленных к дворянству, я знал назубок.
Ждать долго не пришлось. Посидел в коридоре, обменялся сообщениями с воеводой, который, после посещения бывшего автосервиса, развил бурную деятельность. Во-первых, оценив перспективы нового вида оружия, он озаботился забором. И не просто чем-то вроде прямоугольников из крашеной сетки, а бетонной стеной с колючей проволокой по верху. Плюс к тому еще вышки с прожекторами по углам, домик охраны у массивных стальных ворот и собственно — сама охрана. Пока, за неимением дружины, из наемников. «Что это за военное производство, — написал седой вояка. — Проходной двор. Любой может вломиться и вызнать все секреты!»