— Представь это чудовище в броне и с пулеметом, — хмыкнул я. — Кое-кто может быть смертельно удивлен появлению этакого-то красавца. Если еще будет качественное устройство прицеливания и магический щит, так и вовсе…
— Не против, если расскажу дома? Тебе ведь не помешает мнение квалифицированных специалистов?
— Расскажи. Конечно.
Разговаривать получалось рывками: приходилось прыгать через или перешагивать канавы. Самозастройщики, как могли, боролись с излишками влаги.
— Ты так уверенно обещал финансирование, — продолжала шпионскую деятельность Баженова. — Уверен, что твоя семья поддержит? Все-таки полмиллиона — это большая сумма.
— Это будет мой личный проект, — вильнул я, чтоб не раскрыть всей правды, но и не солгать. — Пока не наделаю глупостей, мне открыта кредитная линия.
— Да, понятно, — отмахнулась, отчего — раздраженно, девушка. — Но пятьсот тысяч. Это ведь действительно много.
— Это если сразу. А тут нужно будет частями. Все будет хорошо. Не волнуйся.
— Летов, ты меня иногда бесишь, — вдруг призналась соратница. И передразнила:
— Не волнуйся! У вас там поди таких как ты тысяча. Отодвинут тебя в сторону, как растратчика, из-за какой-то непонятной, неведомой железной хрени. И вытащат другого претендента. А мне придется вернуться в семью! Это ты понимаешь?
— Я сказал — все будет хорошо, — рыкнул я на сканди.
— Ладно, — шумно выдохнула девушка спустя какое-то время. — Маленьким мальчикам — маленькие игрушки. Большим — большие. Не сердись. Я…
Ксения снова замолчала, дожидаясь пока шумная группа молодежи прокатит мимо уляпанный грязью по верхушку бензобака мотоцикл.
— Я уже не могу… Не хочу, как было. Скучно и… пресно. Как суп без соли, — призналась она. — С тобой интересно.
— Погоди. Толи еще будет, — горделиво подбоченился я. — Я вообще — профессиональный сотрясатель вселенной!
— Потрясатель, — хмыкнула Ксения.
— Чего?
— Тэмучин, верховный хан монголов, звался Потрясателем Вселенной, — продемонстрировала девушка знание истории.
— Угу, — засмеялся я. — Чиньскую империю он знатно потряс. А потом наткнулся на нас.
— Летовы с союзниками бились не честно, — продолжила веселиться Баженова. — Против урагана не попрешь…
— Ураган вызвали Ашин, — оправдывал я своих далеких предков. — Летовы только добили остатки армии монголов.
— Да-да, — согласилась забавляющаяся дочь наемника, и покачала головой. — Все вы так говорите. Мол, это не я. Это оно само сломалось…
— Именно так все и было, — поддержал веселую забаву я. — Они сами убились. Летовы просто рядом стояли.
— Точно? — хитро прищурилась девушка?
— Как сейчас помню!
Неспешно шли к остановке общественного транспорта. Можно было вызвать такси, и уехать. Но не хотелось портить такой хороший день никому не нужной торопливостью. До вечера, когда заметно подросший дракон должен был прийти к полынье возле старого пирса, было еще далеко.
— Слушай, — вдруг осенило меня, когда тема неудачной для Тэмучина войны с Летовским княжеством себя исчерпала. — А откуда берутся наемники?
— Эм, — прикусила нижнюю губу Ксения. — Откуда и все остальные. Ну, помнишь? На естествознании рассказывали про пестики и тычинки…
— Ха-ха, — усмехнулся я. — Я не о том… Кто вообще идет в наемные отряды? Что за люди?
— Разные, — поохала плечиками Баженова. — Кто откуда. Моя семья уже третье поколение в «Перуничах». И таких много.
— Ну, это понятно. Офицеры и должны назначаться из потомственных. Это очевидно. Вопрос доверия. Если у вас то пусто, то густо, не сомневаться в надежности и верности, можно только в тех, кто вне отряда семя и не смыслит.
— Угу, — снова пожала плечами девушка. — Никогда об этом не думала.
— Так — подумай, — улыбнулся я. — Вспомни. Остальные, пехота, новички в вашем деле. Откуда они берутся?
— В гильдии размещается объявление о донаборе. Люди приходят. Антон, я не понимаю, что именно ты хочешь узнать.
— Хочу понять — кто становится наемником. Кем нужно быть, чтоб заняться этим опасным ремеслом?
— А, — хихикнула Ксения. — Да, говорю же: разные люди. Отставников из императорской армии много. Из тех, кто больше ничего не умеют, а с порядками в государственной армии не ужились. Сирот много…
— Сирот? — не понял я. Надежда вяло шевельнулась, и выглянула из-под плинтуса, куда ее Йорген Магниссон загнал с компанией.
— Ну да. Сирот. Из приютов. Оттуда много людей в армию идет. Им особо и деваться-то некуда. Или под ружье, или в бараки при крупных фабриках. Кому они еще нужны-то?