И причины были озвучены две. Во-первых, от меня могли потребовать демонстрации умений. И что бы я им показал? Как за три секунды любым клинковым оружием превратить человека в истекающую кровью тушу? Представляется, что это малопривлекательное зрелище не добавит мне симпатий. Во-вторых, воспитатели пришли к выводу, что для меня будет весьма познавательно оценить нынешний уровень физической подготовки молодежи. В конце концов, наступит время, когда понадобится начать собирать дружину. Соратников, хирд, экипаж — называйте личный отряд отважных и умелых бойцов как вашей душе угодно. Важно лишь то, на что я, со своими людьми буду способен делать. Решение каких задач будет нам по плечу.
Это все дела будущего. Думать о них стоило, конечно. Но без фанатизма. И уж точно, не откладывая ради них куда более важных. Пока же моей ближайшей задачей было — сдать, наконец, тестовые экзамены, и приступить к подготовке к общеимперским испытаниям. И гимнастика, чтоб ее тролли утащили, к сожалению, в списке присутствовала.
Естественно, я торопился. Перемена не настолько долгая, как того бы хотелось. А мне еще предстояло бегом преодолеть расстояние чуть ли не версту. От общежитий до гимнастических залов было далековато.
Раздеваться начал прямо с порога. Ученическую шинель на кровать, ботинки остались валяться прямо на середине комнаты, а брюки бесформенной тряпкой повисли на спинке стула. И только после заметил следы вторжения. Неряшливого, на показ. Словно бы неведомый пока наглец и не пытался скрыть следы. И тому могло быть две причины. Либо этот отчаянный прохиндей знал о служащих мне нисси, и потому был уверен, что к моему возвращению с занятий в комнате будет наведен идеальный порядок. Либо, это был знак мне. Мол, мы знаем, кто ты есть, и глаз с тебя не сводим. Берегись!
В любом случае, выявить злоумышленника было остро необходимо. Хотя бы уже потому, что пора было обзаводиться репутацией. А никакой иной, кроме — хитрого, расчетливого отморозка, мне по традиции иметь не положено. Не водилось среди Летовых тупых тварей дрожащих. И, как смел надеяться, я не стану нарушителем семейных устоев.
Итак, уйти я не мог. Нисси немедленно наведут порядок, начисто убрав следы. Оставалось только воспользоваться любезным предложением господина Ормссона, местного начальника стражи. Как он, помнится, говаривал? «Буду признателен за любое сообщение о готовящемся ли, свершившемся ли правонарушении!» — так, кажется. И, в подтверждение серьезности своих намерений, выдал небольшую карточку с именем и номером телефона. Удобная, кстати, штука. Решил непременно обзавестись чем-то подобным.
Имел в виду этот тип нечто совершено, по моему скромному мнению, иное. Но я ведь и не обязан читать мысли. Не так ли? А от буквы… гм… так сказать, закона, я не отступил ни вершка. Позвонил немедля, как обнаружил свершившееся правонарушение.
К чести туземной стражи, они — собственно сам Ормссон, и двое его подчиненных, прибыли уже очень скоро. Я и успел только убедиться, что из вещей ничего не пропало, и затереть лужи от растаявшего снега в общей, с Добружко, прихожей.
Его, моего мелкого соседа, следы, кстати. Означающие, что малыш мог находиться у себя в комнате в то самое время, как некто обшаривал полки с моими вещами. О свойствах здешней акустики я уже был осведомлен. Как и о том, что Утячич на слух не жалуется. А значит, может рассказать о злодее что-нибудь интересное.
— Что тут у вас, молодой человек? — изображая усталость, выдохнул Ормссон.
— У меня? — так же не искренне удивился я. — Это у вас, господин начальник стражи. У вас. Не у меня.
Лицей гарантировал полную безопасность учащимся. Как личную, так и всего принадлежащего детям имущества. Краеугольный камень. Основополагающий принцип. Веский довод для сомневающихся родителей. Известие о краже, да еще столь наглой, напоказ, если и не испортит репутацию Первого Сибирского Лицея, но, несомненно нанесет существенный ей урон.
— Ближе к делу, — намек он прекрасно понял. Но, понятное дело, прогибаться перед шестнадцатилетним недорослем на глазах у подчиненных не мог себе позволить. А мне вдруг пришла в голову мысль, что именно сотруднику стражи было бы проще всего вломиться в мою комнату. Судите сами: все въезды и выезды с территории Лицея под контролем. Периметр так плотно завешан камерами видеонаблюдения, что и воронам Одина не пробраться незамеченными. Перемещения учащихся и преподавателей в неурочное время наверняка привлечет повышенный интерес. А вот спешащий по своим, малопонятным, делам стражник никакого подозрения не вызовет.