— Чего? — вспыхнула Ксения. Она, как я уже успел убедиться, умела смотреть и видеть. И то, что троица недоумков нам не соперники, поняла мгновенно. — Ты с женой так будешь разговаривать, мразота!
— Да ты, слышь… — любитель обнимашек не мог не поддержать соратника, а потому, всего на секунду, отвлекся на девушку. И мне было вовсе не любопытно, что именно друг мразоты собирался сказать.
Очень удачно: его правый бок отлично подставился под удар. А удар в печень очень болезненный. Очень. Настолько, что в глазах темнеет, и мир вокруг становится страшным и враждебным. Наполненный чудовищами. Мной.
Второй удар, снизу вверх, быстрый и сильный, в челюсть. И ногой в колено. Он еще падал, а я уже был возле гнусавого. Поднырнул под глупый и медленный прямой удар рукой, развернулся, чуточку подпрыгнул и ударил раскрытой ладонью по затылку. Жить будет, но белый свет увидит не скоро.
— Летов! Сзади! — хватило бы и первого слова. Опора на крыло автомобиля, и я взлетаю на капот, готовый схватиться с третьим и последним членом делегации. И обнаруживаю улыбающуюся от уха до уха Ксению, поставившую подошву ботиночка на грудь валяющегося у ее ног мужика.
— Видал, как я его? — гордо воскликнула она. Ответа не требовалось. Только восхищение и благодарность за помощь.
— Спасибо, — поклонился я.
— Свои люди, сочтемся, — махнула ладошкой девушка, и тут же обернулась на взвывшую, казалось, у самого уха, полицейскую сирену.
— Всем оставаться на своих местах! — искаженный электроникой голос звучал как-то не страшно. Не убедительно.
— Бежим? — предложила Баженова.
— Смысл? Тут камеры вокруг. Найдут.
И чуть приподнял пустые руки, показывая, что не намерен сопротивляться. То, что это была не попытка похищения, а банальная провокация, понял сразу. И удивился сам себе. Будь я один, не было бы со мной Ксении, ввязываться в драку на глазах у полицейских и стражи — точно бы остерегся. Выходило, что я, как какой-нибудь герой дешевого кинобоевика с непритязательным сюжетом — тфу-тфу три раза — вступил в бой, защищая честь дамы? Докатился, отрыжка тролля!
Горше всего было осознавать, что старики, похоже, догадывались о том, что именно меня ждет. Даже предупреждали. Но почему-то при этом усиленно подталкивали к активным действиям. Зачем? Именно это я и намерен был выяснить после общения с полицейскими.
То-так я не знаю их коварную натуру?! Это я не о служителях правопорядка. С этими-то как раз все понятно: драка была, значит нужно вмешаться. Я о «такоже»-наставниках, привыкших везде и всюду устраивать для меня уроки. Не сомневался: провокация один из них, и мне следовало что-то понять, в чем-то разобраться и сделать для себя какие-то выводы.
Но размышлял я, наблюдая за тем, как полицейские вальяжно выгружают свои немаленькие телеса из автомобиля, о том — чьи же это, все-таки, забавы? Стариков-затейников, или того, кто смотрел на меня хитро прищуренным глазом с небес, маскируясь под бледную дневную луну?
Бежать действительно не было смысла. И именно это, вместо приветствия, заявил краснорожий от чрезмерного напряжения представитель закона.
— Надеюсь, вы умные детишки, и не побежите? Учтите: на регистраторе все зафиксировано. И это ваше агрессивное поведение, и то, как вы вышли из ворот Лицея.
— Нет, — чуточку, самую малость, изогнул я губы в улыбке. — Не побежим.
— Несовершеннолетние? — зачем-то уточнил второй патрульный. Можно подумать в Лицее могли учиться великовозрастные лбы.
— Да, офицер, — улыбалась в тридцать три зуба Ксения. Молодец, девка. Я же видел, что она волнуется. Переживает. Это меня, при живой матери — сироту некому было отругать за проступок. А у Баженовой и родители наверняка строгие, и сестра, с которой моя подруга явно не в лучших отношениях. — Учащиеся Лицея.
— Забирайтесь, учащиеся лицея, — хмыкнул красномордый. — Вам придется проехать с нами до отделения.
— Вы нас арестовываете? — удивилась Ксения.
— Задерживаем, — ткнул указательным пальцем в небо второй. — Медиков мы уже вызвали. Если окажется, что вы нанесли этим…
Тут он ничтоже сумняшеся ткнул носком ботинка в бок так и валяющегося на асфальте лба. Жаль не сильно. Камеры лицейской стражи наверняка бы это зафиксировали, и можно было бы совершенно искренне свалить любые побои потерпевших на непрофессиональные действия патрульных.
— …Господам тяжкие повреждения, у вас, молодежь, возникнут проблемы.
Девушка кивнула и первой села в автомобиль. В ту его часть, что была отделена решеткой от передних сидений. Мне оставалось только последовать за ней.