- Эва Карловна, - сказал укоризненно профессор, - вы обещали забыть о летуне, хотя ваше беспокойство о здоровье лестно для меня.
- Но...
- Увеличьте дозу до сорока капель на прием и принимайте три раза в день, - выговорил он как непослушному ребенку.
К чему тянуть? Давайте, выхлебаю зараз весь пузырек, - надулась я.
- Зараз не выпьете, - пояснил Альрик. - Пузырек рассчитан на пять литров успокоительной настойки. Объем малый, вместимость большая.
Ой, стыдобушка, он читает все мои мысли! Но как?
Профессор опять улыбнулся, не отвлекаясь от "лечения", но не стал отвечать. От его рук, колдующих над коленкой, по ноге распространялось мягкое тепло, и тело наполнялось воздушной негой.
- Вы виделись с Евстигневой Ромельевной до того, как попали в разгромленную лабораторию? - спросил вдруг мужчина.
Я насторожилась, и приятное ощущение улетучилось. Что ответить? Во встрече с проректрисой не было ничего странного, за исключением повода, приведшего меня к двери Ромашкинского помещения.
- Виделись. Я искала Генриха Генриховича, чтобы обсудить один вопрос, но его там не оказалось.
Не поймает ли меня Альрик на том, что вообще-то деканы не ходят в гости без причины, и с какой стати Стопятнадцатый пришел бы на лабораторку к доценту с параллельного факультета? Не чай же пить и сплетничать? Для слухов и предположений у Генриха Генриховича есть начальница отдела кадров.
Но профессор не выразил сомнения в неправдоподобности объяснения, зато задал другой вопрос:
- Как вам показалась проректриса? Может быть, она выглядела взвинченной, подавленной или, наоборот, была в хорошем настроении?
Ага, отпускала остроты налево и направо, заливаясь веселым смехом.
- Никак не показалась. Как всегда. А что?
- Ничего. Не берите в голову, - отмахнулся Альрик. - А после встречи с Евстигневой Ромельевной куда направились?
Ему можно сказать. Он же мой партнер по обету.
- В столовую. Затем встретилась с посредником, получила деньги и пошла к вам, чтобы разделить. А что?
Неспроста профессор допытывается. Значит, что-то заподозрил, или Царица поделилась предположениями насчет ночного взлома и насчет меня как возможной обвиняемой.
- Не обращайте внимания, - сказал небрежно мужчина. Как же не обращать, если он роет носом землю, выясняя и вынюхивая.
- Подготовились к приему? - Альрик перевел разговор в другое русло.
- Собираюсь понемногу, - изобразила я глупенькую девицу, не заметившую перепада в разговоре. - А какой рейтинг был у вас?
- Рейтинг? Что это?
- Все, кого приглашают на прием, получают рейтинги - предварительные и окончательные.
- Не знаю, не вникал. Это важный показатель?
- Нет. Просто спросила.
- Не бойтесь, Эва Карловна, ваш рейтинг будет самым высоким.
Его слова вызвали новый прилив смущения. Мужчина осыпал меня комплиментами умело, со знанием дела, а я, точно малолетняя девочка, не знала как себя вести. Надо бы дернуть плечиком и сказать кокетливо: "Только в вашем обществе!" или "Ой, что вы говорите? Неужели?"
Вместо этого пояснила:
- Для сопровождающих рейтинги не считают.
Альрик не касался ушиба, выделывая вензеля в воздухе, но я почувствовала, что ноющее покалывание понемногу исчезло, а в суставе ощущается привычная легкость. Подрыгала ногой.
- Еще рано, - построжился профессор, водя над коленом ладонью, и добавил: - Помните наш разговор после экзамена по символистике? Тогда вы открыли мне глаза на некоторые... деликатные моменты.
Еще бы не помнить. Наивный товарищ показал истину мне, спрогнозировав катастрофические последствия "общения" с Мэлом, а я показала ему, вернее, рассказала о табунах непримиримых фанаток, и мы оба прозрели.
- Я долго думал, как выпутаться из ситуации, в которую вы оказались невольно вовлечены.
Наверное, ночей не спал, анализируя и делая выводы. И каким же образом он собирается выпутываться? - от любопытства я вцепилась в подлокотники кресла. Как Альрик объяснит многочисленным поклонницам, что я - особа, мимо проходящая и не претендующая на красавчиков-преподавателей?
- Выход нашелся, - улыбнулся мужчина, и его взгляд стал рассеянным, устремившись в одну точку, хотя руки продолжали завязывать невидимые жгуты и прикладывать невидимые компрессы. - Совершенно неожиданный выход. Видите ли, я несвободен, - пояснил он, и мне показалось, в его глазу зародился вертикальный зрачок, а мощная грудь под атласной жилеткой заходила ходуном от раздувающихся как меха легких.
__________________________________________________________
dimicata*, димиката (перевод. с новолат.) - схватка между двумя, дуэль
17.3
Поначалу до меня не дошел смысл сказанного. Несвободен от чего?
- Чтобы расставить все точки над i, я поговорил сегодня с Лизой.
Лизбэт-то причем? - удивилась я, не в силах уловить связь. Вообще запуталась, что к чему.
- Я связан с суженой. С предназначенной. С предначертанной, - сказал профессор, обратив, наконец, на меня взор. Увидев, что ему внимают с отупевшим видом, мужчина раздраженно пояснил: - С невестой, коли вам будет угодно на вашем человеческом языке.
- А-а... - открыла я рот и закрыла.
Погодите-ка! Вот что, оказывается, означает слово "несвободен". Красиво звучит. Нужно запомнить.
"Я несвободна!" - выкрикну гордо. Кому бы? Мэлу?
Нет, эффектная фраза - не для него. Она подойдет для кого-нибудь другого.
Тут же представилось, как Мэл обнимает меня, например, при Эльзе и говорит ей: "Видишь, я несвободен". Ох, до чего же волнительное слово, а Мэла - вон из головы.
Стоп. Отмотаем назад. Профессор несвободен, потому что... у него есть невеста?!