- Это же мутанты, - опротестовала я щенячий восторг. - Люди с отклонениями в организме, практически с уродствами, а ты будешь хлопать и восхищаться. И не совестно? По-моему это унижает их.
- Эва, ты живешь в мире, где принято считать, что верх - это верх, а низ - это низ, потому что таких как мы, большинство. Вдруг, наоборот, мы с тобой - настоящие уродины?
- Скажешь тоже, - растерялась я перед неожиданным выводом.
- Какая ты впечатлительная, - хихикнула девушка. - Некоторые из тех, кто имеет физические недостатки - в нашем понимании - развивают их с помощью тренировок и висорики, а потом выставляют на публике. Почему бы не заработать, если народ валит валом?
- Значит, Сергей тебе понравился?
- Он приятный и с ним просто.
- А как же Костик? - напомнила я о музыканте.
- Поезд проехал эту станцию, - беззаботно махнула рукой Аффа.
- А тот горнист? Который помог тебе собрать тетради на крыльце, помнишь?
- Помню, - сказала соседка, и её беззаботность улетела как дым. - Знаешь, Эва, наверное, наша встреча была сном или показалась мне. Я ведь тогда загадала, что если увижу кого-нибудь из горнистов, то вцеплюсь мертвой хваткой и вытрясу всю душу, чтобы поговорить с моим черненьким. Но, видно, не судьба.
Может, оно и к лучшему. У девушки из приличной висоратской семьи и у парня с западного побережья не вышло бы ничего хорошего, как не получилось бы ничего путного между мной и Мэлом. И хотя Аффа нагадала, что мне предстоит сделать сложный выбор, исход давно предрешен. Профессор так и сказал: неважно, какими путями я буду добираться до своего будущего, потому что оно уже написано свыше.
Наверняка Марат приехал домой и обнимает родных, - предположила я, и от этой мысли заныло сердце. Каково сейчас на побережье? Стоят морозы или потепление, как здесь?
Перед глазами встала картинка из видений прошлого - проволока, будка, пес на толстой цепи, рвущийся из ошейника. Неожиданная вспышка высветила в памяти бревенчатый домик, дым из трубы, окошко, горящее огоньком в ночи, нетронутую белизну сугробов выше человеческого роста, отяжелевшие от снега еловые лапы и протоптанную узкую тропинку, ведущую к крыльцу.
- Спать пора, - поднялась я, чтобы скрыть накатившее волнение.
- Ой, Эвка, теперь уж не знаю, завидовать тебе или нет, - вздохнула девушка. - Как ты умудряешься быть спокойной? Меня на сто рядов перетрясло, хотя никуда не еду.
Как-как? Всего лишь выпила половину профессорских капель.
Воспользуюсь-ка моментом, пока соседка добрая.
- Аффа, ты не замечала что-нибудь подозрительное в нашем блоке? - спросила я, пока она умывалась у раковины.
- Например?
- Ну, не казалось, что за тобой подглядывают или подслушивают?
- С чего ты вдруг стала мнительной? - прищурилась Аффа.
- После того, как замок залили клеем, - выкрутилась я.
А что, вполне приемлемое объяснение фобии. Любой человек беспокоится о собственной безопасности.
- Висорически это вряд ли осуществимо, сама знаешь, - сказала девушка.
Знаю. Как правило, жилые и прочие важные помещения изолируют от подслушивания и подсматривания при помощи волн дешевым и широко распространенным способом - добавлением в отделочные материалы специальных компонентов, гасящих и отражающих направленные вис-возмущения. Другой вопрос, когда защитные функции отделочных материалов заканчиваются или истощаются, то есть облезает краска, отклеиваются обои или осыпается штукатурка. В частности, ремонт первого этажа, затеянный комендантшей, предполагал восстановление неприкосновенности студенческих жилищ, потрепанных многочисленными поколениями сменяющихся жильцов.
Что ж, остается надеяться, что свежая побелка в швабровке, измазывающая всё, что к ней прикасается, препятствует слежке через стены, а непрокрашенные островки на двери достаточно малы, чтобы просунуть в них вис-глазок.
- А технические средства? - не отставала я от соседки. - Например, камера или подслушивающий жучок в душе?
Аффа задумалась, а потом, покраснев, бросилась в указанное место. Мы обошли все уголки нашего закутка, и везде девушка замирала с закрытыми глазами на пару минут, втягивая носом воздух. Видимо, она тоже приняла близко к сердцу возможный шпионаж.
- Ничего нет, - заключила Аффа, когда мы вышли из пищеблока. - Выдохлась я с тобой, мнительной трусишкой. Руки дрожат, плечи болят.
- Афочка, прости! Будет отдача? Хочешь сиропчику, а? - засуетившись, я всучила соседке пару флаконов с витаминным концентратом.
- Может, и не будет, - пробурчала девушка, разминая шею. - Сама посуди, кому ты сдалась, чтобы оснащать наш задрипистый закуток шпионскими штучками? А замок поменять не мешало бы, - заключила, разглядывая свою дверь.
Пусть я бесстыже воспользовалась способностями Аффы в качестве следопыта, но от сердца отлегло. Стало быть, птичка невысокого полета не удостоилась повышенного внимания заинтересованных лиц, и они не стали следить за мной в бытовых условиях. Заинтересованным лицам хватило одноразовой слежки на машине, потому что я оказалась понятливой девочкой и не стала провоцировать недовольство высоких персон.
***
Не нужно вглядываться в темноту ночного неба, затянутого слоем туч, чтобы понять, где сейчас луна. За годы, прожитые в столице, Альрик досконально изучил зимний путь по небосклону: по скользящей, из-за угла соседнего дома за крышу другой высотки.
- Мир дому твоему. Как Инга и дети? - спросил в трубку.
- Инга передает привет. Макс и Алеф увлеклись препарированием земноводных. У Сибы режется верхний клык слева.
- Сочувствую.
- Переживем, не впервой.
- Луна растет.
- Без тебя знаю. Ты для этого позвонил? - спросил с ехидцей Айк.
- Нет, - ответил Альрик после недолгой паузы. - Появилась пришлая. И свободная. По доброй воле, на моей территории.