В основном, они сообщались по телефону: то сообщение, то ссылка на статью, фотография с работы, или из дома, перед окном на закате или в набежавшем бризе, или смешное выражение лица.
Саид был уверен, что влюбился. Надия не была уверена в том, что чувствовала она, но понимала — что-то происходило. Драматические обстоятельства, подобные которым испытывали они и другие влюбленные, имеют привычку создания драматических эмоций, и, более того, комендантский час вызвал эффект, подобный любовным отношениям на далеком расстоянии, а такие отношения на далеком расстоянии хорошо известны своим нагнетанием страсти, по крайней мере на какое-то время, так и пост хорошо известен своим нагнетанием страсти к еде.
Выходные дни первых двух недель комендантского часа прошли без их встреч, и вспышки перестрелок сделали невозможными путешествия сначала в районе Саида, а потом и у Надии; и Саид послал Надии популярную шутку о том, что военные просто вежливо напомнили городскому населению: всем надо хорошенько отдохнуть в выходное время. И в обоих случаях армия провела воздушные атаки, разбив окно душевой Саида, когда он там мылся, и вызвав похожую на землетрясение дрожь крыши с лимонным деревом, когда Надия сидела на своей террасе, выкуривая план. Боевые самолеты с ревом проносились по небу.
Третья неделя была тихой, и Саид направился к Надии; и она встретила его а близлежащем кафе, поскольку для нее с каждым днем становилось слишком рискованно находиться снаружи без робы, а для него — менять верхнюю одежду на улице, и тогда он достал робу в туалете, пока она платила счет, и с покрытой головой и со взглядом в землю, последовал за ней, и как только они поднялись, то тут же бросились в постель и уже почти что обнажились, и после, как посчитала она, такого длительного молчания, она сама спросила его, принес ли он кондом, а он взял ее лицо руками и произнес: «Я не думаю, что мы должны заниматься сексом до свадьбы».
И она засмеялась и придвинулась еще плотнее.
А он закачал головой.
И она остановилась, уставилась на него и сказала: «Ты что, *****, шутишь?»
На мгновение Надию охватила дикая ярость, но затем она взглянула на Саида, а тот стал почти до смерти напуганным, и пружина ослабела в ней, и она слегка улыбнулась и крепко обняла его, чтобы подразнить и проверить его, и сказала, удивившись сама себе: «Ничего. Все понятно».
Позже, лежа в постели, слушая старую и немного заигранную пластинку с босса-новой, Саид показал ей на своем телефоне фотоработы французского фотохудожника известных городов ночью, залитых одним лишь звездным светом.
«Но как он сделал, чтобы все выключили свой свет?» спросила Надия.
«Он не делал», пояснил Саид. «Он просто убрал освещение. Компьютером, я так думаю».
«А звезды оставил».
«Нет, над городами ты почти не увидишь звезд. Как и тут. Ему пришлось добираться до безлюдных мест. Где нет человеческого света. Для каждого города он находил безлюдное место, которое было бы чуть севернее, южнее или почти на такой же широте, практически в этом месте мог бы быть город через несколько часов с вращением Земли, и как только он попадал туда, то нацеливал камеру в том же направлении».
«Значит, он получал то же самое небо над городом, как если бы было совсем темно?»
«То же самое небо, но в разное время».
Надия поразмыслила об этом. Они были прекрасными до боли, те призрачные города — Нью Йорк, Рио, Шанхай, Париж — под их раскрашенными звездами небесами, фотографии, как будто с эпохи до-электричества, но с нынешними зданиями. Выглядели ли они, как в прошлом, или как в настоящем, или как в будущем — она никак не могла решить.
На следующей неделе стало казаться, что тяжеловесное шоу правительственных сил прошло успешно. Больше не было громких атак на город. Даже появились слухи о снятии комендантского часа.