Я первая освежилась в душе и переоделась, жаждая добраться до моря, и мы договорились, что встретимся все там. Ну и я, довольная, прихватив полотенце и потискав разомлевших кошек, направилась на пляж в предвкушении чудного завершения дня. А вот подходя к пляжу, замедлила шаг, услышав знакомый ненавистный голос: Анжела. Эта кукла нагло устроилась на одном из лежаков в своем неприлично открытом купальнике, в широкополой шляпе, прям как на картинке, и трепалась по телефону!! Не знаю, что заставило меня замереть и прислушаться, а потом красться, как заправский индеец, ловя каждое слово. А послушать было интересно…
— Толь, ну я же не виновата, что он какую-то жену себе нашел! — раздраженно жаловалась кому-то Анжела. — Я думала, пара недель отдыха пойдет на пользу, а потом я появлюсь… Да слушаю, слушаю! — тихо рявкнула она, и жаль, что я ее лица сейчас не видела. — Хорошо, постараюсь достать тебе сведения! Ладно, ладно… Да Пашка тоже какую-то кралю подцепил, кажется, подружку этой, женушки, к ним теперь не подобраться. Они и не смотрят на меня! — она помолчала, и я уже подумала, что разговор закончился. — Кстати, вроде слышала, как бабка моя обмолвилась, что-то насчет того, что ее подружка, бабка Ромы, собирается денег ему давать. Да, хорошо, постараюсь держать в курсе дела. До встречи, Толя.
Ой, как интересно. И с кем же эта Анжела разговаривала, да еще и о делах Ромы докладывала?!
— Ты чего тут стоишь? — словно услышав мои мысли, рядом раздался голос Ромы, и его рука легла на мою талию.
Я вздрогнула от неожиданности и посмотрела на него. А потом честно ответила:
— Анжела разговаривала по телефону с каким-то Толей и рассказывала ему о том, как у тебя дела и обещала еще сведений достать. И жаловалась, что ты и Паша нашли себе новых подружек, и к вам не подобраться.
На лице Ромы отразилось озадаченное выражение, во взгляде что-то мелькнуло, а потом его глаза прищурились.
— Толя, говоришь? Ну-ка, пойдем, — и он потянул меня к лежакам.
Ох. Скандалы я не любила, но деваться некуда, если уж я — единственный свидетель. Конечно, эта краля будет утверждать, что я наговариваю на нее, но уверена, Рома справится. Мы вышли на пляж, и Анжела, заслышав наше появление, тут же выпрямилась и расплылась в голливудской улыбке, приняв соблазнительную позу на лежаке.
— Привет, а ты что тут делаешь? — прямо спросил Рома, притянув меня ближе и так и не убрав руки с талии.
— Отдыхаю, бабулю жду, — тут же нашлась она, глядя только на моего мужчину и полностью игнорируя меня.
— А почему не у себя? У вас там тоже пляж есть, насколько помню, — Рома не улыбался.
И вообще, поставил меня перед собой и обнял уже двумя руками, собственнически так.
— Ну, там скучно одной, — с толстым таким намеком ответила она и кокетливо дернула плечиком, скользнув ладонью по бедру.
Вот… нехорошая особа. На языке вертелись выражения исключительно матерного свойства, поэтому пришлось стиснуть зубы и не марать рот, давая моему мужчине самому разобраться.
— Анжела, а что тебя связывает с Толей, а? Точнее, с Анатолием Чеканским? — резко сменил тему Рома.
Видимо, она не ожидала такого вопроса, потому что на мгновение на лице мелькнула растерянность.
— В смысле? А кто это? — поспешно добавила Анжела, хлопнув ресницами.
Из нее плохая актриса. Даже я видела, что она врет.
— Тот, с кем ты только что разговаривала, — спокойно ответил мой муж. — Я слышал, не отпирайся. Так что за дела тебя с ним связывают, и почему это он так интересуется моими и Пашиными делами, Анжела?
Она все еще пыталась делать вид, что не понимает. Выгнула идеальные дуги бровей, широко распахнула глаза и с хорошо разыгранным удивлением произнесла:
— Не понимаю, о чем ты говоришь, Ром…
А он вдруг отпустил меня, шагнул вперед и наклонился, потянувшись к телефону Анжелы, лежавшему на лежаке.
— Ну-ка, дай мне это.
Дамочка издала невнятный возглас и попыталась перехватить, но не успела. Рома выпрямился, держа трофей в руках, и нажал несколько кнопок. Лицо Анжелы сделалось одновременно растерянным и злым, она застыла, вздернув подбородок и поджав губы, глядя куда-то мимо нас прищуренным взглядом. Ну прямо неприступная и невинно оскорбленная королева, конечно. Томительное мгновение все молчали, а потом заговорил Роман, видимо, ему ответили.