— Они будут так рады тебя видеть. Не беспокойся о дорожных расходах, я уже купила тебе билет на самолет, — говорила она.
— Спасибо, — отвечала я, хотя, разумеется, она ничего не покупала. — Я с радостью приеду.
Тодд открыл входную дверь Гуверов.
— Ну, вперед! — крикнул он.
Мы надели маски и резиновые перчатки. Зашли внутрь, неся пустые коробки и мешки для мусора.
За дверью был просторный холл. Стены вдоль лестницы были увешаны семейными фотографиями. Клан Гуверов состоял из матери, отца, сына и старшей дочери. Отец лысеющий и тучный, мать — крашеная блондинка с короткой стрижкой и тусклой улыбкой; аляповатый французский маникюр, так популярный среди порноактрис и домохозяек Среднего Запада.
— Какой ужас, — заявила Женевьева.
— Идемте, дамы, — сказал Тодд. Ему нравилось подгонять нас, заставлять нас работать.
Мужчины охотились, а женщины собирали. Каждой из нас была назначена определенная область деятельности, так сказать. Джанель и Эшли работали по буфету, собирая кухонные принадлежности и продукты длительного хранения, до которых не добрались насекомые и грызуны. Рейчел работала по здоровью, складывая медикаменты, пластыри и средства по уходу за кожей. Женевьева работала по гардеробу, вытаскивая из шкафов куртки и пальто, но чаще — льняные туники и шелковые блузки. Я работала по развлечениям — в эту категорию входили DVD, книги, журналы, настольные игры, видеоигры и приставки.
Как обычно, я начала с комнаты отдыха. Она была в подвале.
Обходя комнату за комнатой, мы заполняли коробки. Они стояли в прихожих, Боб осматривал их содержимое, что-то вынимал, а что-то добавлял по своему усмотрению. По мере того, как комнаты пустели, а коробки наполнялись, Адам, Тодд и другие ребята переносили коробки в фургоны.
Почему-то все это занимало несколько часов.
Каждый раз во время набега на меня незаметно накатывало это чувство. Его сложно описать, потому что это почти ничто. Постепенно исчезали шум чужих голосов и звук тяжелых шагов Тодда, его неприятные скачки по паркету. Я забывала, где я и зачем я здесь оказалась. Я с головой уходила в составление списков, в классификацию и в как можно более плотную упаковку находок в коробки. «Самолетом, поездом и автомобилем», «Головокружение». «Сайнфелд» (все серии). «Новая рождественская сказка». «Истории из морга». «Фотоувеличение». «Апокалипсис сегодня». «В ожидании выдоха». «Разговор». «Секс в большом городе» (все серии). «Назад в будущее». Grand Theft Auto: Chinatown Wars. Halo 2. The Legend of Zelda: Ocarina of Time. Это был транс. Я как будто зарывалась в нору под землю, и чем глубже я копала, тем теплее становилось, и меня все больше и больше охватывало ощущение пустоты, гася все заботы и тревоги. Именно это чувство больше всего нравилось мне в том, что я делала.
Единственный звук, который мог пробиться через эту завесу, исходил от Боба. В каждом доме он обязательно водил по стенам дулом своей винтовки, старинного самозарядного карабина M1. Мы все время слышали этот скребущий звук, под нами или над нами, и всегда знали, где Боб сейчас находится. Дуло оставляло след, черную зубчатую линию на обоях с королевскими лилиями, на стенах, раскрашенных губкой, или на простых белых стенах. По комнатам распространялся аромат французской ванили. Иногда скрежет прекращался, и мы замирали в ожидании выстрела. Мы никогда не знали, в кого или во что стрелял Боб: в летучую мышь, застрявшую на чердаке, в белку, шуршавшую листьями в водосточном желобе, или просто в белый свет.
Закончив с комнатой отдыха, я поднялась в библиотеку, чтобы забрать оттуда какие-нибудь книги. В доме Гуверов библиотека располагалась на втором этаже, рядом с кухней. Странный маленький дверной проем, до того низкий, что мне пришлось пригнуться, вел в неожиданно громадную комнату. Стены были уставлены книжными шкафами. В комнате был камин, высотой мне по плечо. Высокие окна выходили на задний двор. Бордовые клетчатые шторы, до того длинные, что волочились по полу, были плотно задернуты.