Весь день я откладывала то, что боялась сделать. Библия с каменьями, предназначенная для девочек младшего школьного возраста, должна была продаваться вместе с полудрагоценным камнем на серебряной цепочке. Сами Библии уже были напечатаны, но украшения еще не доставили, так что с выпуском готовой продукции получилась заминка. В тот день гонконгское отделение сообщило неприятные новости. Поставщик камней, с которым у «Спектры» был заключен контракт, внезапно закрылся. У них несколько рабочих заболели разными легочными болезнями. Они подали коллективный иск, в результате чего фабрика прекратила работу.
Я погуглила пневмокониоз и получила изображения легких в формальдегиде, рентгеновские снимки легких, фотографии легких, превратившиеся в какие-то сморчки. Такие картинки наконец-то подвигли меня позвонить в Атланту, в издательство «Нью-Гейт». Я набрала побольше воздуху и попыталась объяснить ситуацию.
— Что такое пневмокониоз? — спросила меня выпускающий редактор на том конце провода.
— Пневмокониоз — это общее название группы заболеваний легких, — ответила я. — Рабочие, которые гранят и шлифуют полудрагоценные камни, вдыхают их пыль, и на протяжении месяцев, а то и лет у них развивается болезнь легких, хотя они об этом и не подозревают. Очевидно, как сообщили мне из Гонконга, в иске утверждается, что рабочие работали в помещениях без вентиляции и без респираторов.
— Это ведь никак не связано с той лихорадкой Шэнь, о которой говорят в новостях?
— Совершенно разные вещи, — подтвердила я. — Это вопрос безопасности и прав рабочих. Частицы камней разрушают их легкие. Поэтому это жизненно важная проблема.
На том конце провода царила тишина.
— Я хочу сказать, они умирают, — пояснила я. — Поставщик заморозил выполнение всех своих контрактов. Алло?
Наконец она заговорила, медленно и церемонно:
— Мне бы не хотелось, чтобы вы думали, что нам все равно. Нам, разумеется, не все равно. Но это неутешительные известия.
— Я понимаю, — сказала я сочувственно, но потом не удержалась и повторила еще раз: — Но рабочие умирают.
(Хотя я на самом деле не знала, так ли это.)
— Вот что я хочу сказать. Библия с каменьями — это совершенно удивительный продукт, и мы полагаем, что он будет продаваться очень, очень хорошо. Так что теперь будьте любезны сказать, что мы можем предпринять? Сможет ваше гонконгское отделение найти другого поставщика?
— Мы можем попробовать, да, — сказала я дипломатично, — но это проблема всей индустрии. Это касается не только одного поставщика. В Гуандуне такое часто случается.
— Что еще за Гуандун? — голос ее звучал все более и более раздраженно.
— Провинция в Китае, где находится большинство поставщиков камней. Это не какой-то отдельный инцидент. Почти все поставщики столкнулись с теми же проблемами и сворачивают деятельность, чтобы избежать судебных исков.
— Почти все, — повторила она.
— Да, почти все, — подтвердила я, а потом решила сменить тактику: — Мы могли бы использовать имитацию драгоценных камней. Можем порекомендовать одного производителя пластмасс…
Я практически слышала, как она трясет головой.
— Нет. Нет. Мы придаем исключительно большое значение этому проекту. Именно поэтому мы заказали его у вас. И не собираемся все переделывать из-за проблем у какого-то поставщика. — Она говорила очень быстро, так что слова налезали одно на другое. — Из-за того, что вы неосмотрительно передали заказ какому-то левому поставщику.
— Мне очень жаль, — сказала я машинально. — Условия работы…
— Я знаю, — вздохнула она. — Все говорят, что работать с Китаем рискованно. Никаких правил, никаких законов. Но именно поэтому мы пользуемся услугами посредников, таких как «Спектра». Это ваша работа — устранять риски. В противном случае мы бы работали напрямую с поставщиками.
— Давайте попробуем… — начала я.
— Вот что вам нужно сделать, Кандейс, — прервала она меня. — Нужно найти другого поставщика камней. Вряд ли это так уж сложно. Дерните за все рычаги, приложите усилия. Потому что, честно говоря, если у вас не получится, мы обратимся к кому-нибудь другому, может даже в Индию. А может, станем работать с поставщиками напрямую.
Прежде чем я смогла что-то ответить, она бросила трубку.
Я не сразу положила свою. Потом снова подняла ее и снова положила, снова подняла и снова положила. Телефон издал громкие протестующие гудки. Я схватила его обеими руками, выдернула шнур из розетки и швырнула аппарат в мусорную корзину. Затем стала бить по корзине каблуком, пока не услышала треск пластика. Я убедилась, что каблук не сломался, вынула телефон из корзины, протерла антибактериальными салфетками, поставила на стол и воткнула в розетку.