Больше всего меня беспокоило, что я не могу взлететь. Может, каким-то образом я оказался в нашем привычном мире, но без физического тела. До сих пор я думал, что попадаю куда угодно, только не в наш мир. Начал подпрыгивать. Бестолку. Разбежался и подпрыгнул. Упал и сильно ударился о землю, почувствовав боль. Только вспомнив ощущение полёта, почувствовал взлёт. Ерунду говорят про адреналин. Может он конечно и действует в органическом теле, но откуда он возьмётся в неорганике. Без всякого адреналина я испытал настоящий драйв, тем более, учитывая, что за секунды до взлёта падал и бился об землю. Осознание, что я могу упасть и почувствовать сильную боль, было совершенно новым и неожиданным, и придавало особую остроту полёту. Конечно, я понимал, что это от невероятной реальности окружающего мира и от высочайшей осознанности.
Я медленно летел между стволами деревьев на высоте около пяти метров от земли. Держал состояние сосредоточенности, чтобы не распыляться и не расходовать внимание. Отметил про себя ощущение тишины окружающего мира. Была всё та же ночь, освещённая луной. Пейзаж подо мной ничем не отличался от того, по которому я гулял этой ночью. Так же выглядела земля, деревья, кусты. Так же в свете луны блестели и светились каменистые берега горной реки. При всём восторге, старательно сдерживаемом мною, хотелось большего. Это всё я уже видел. Заметив просвет в кроне деревьев, поднялся выше и пролетел через него. Пролететь над самыми верхушками деревьев, это было что-то новенькое. Хотя для меня сейчас всё было новым. Все мои предшествующие опыты отделения от тела, казались какой-то ерундой, типа управления тренажёром самолёта вместо реального управления реальным самолётом, который может упасть. Помню, ещё подумал о Маргарите на метле, и задался вопросом о том знал ли это состояние Булгаков или только воображал.
В голову пришла немыслимая, как мне показалось дерзость. Я взглянул на луну и решил, во что бы то ни стало оказаться на ней. По большому счёту я почему-то не верил в такую возможность. Ведь я воспринимал себя полностью, как в физическом теле со всеми соответствующими психическими и другими реакциями. Ну представьте себе, что вы выходите на улицу и, посмотрев на луну, решаете оттолкнуться от земли и слетать на неё.
Ничего не происходило. Я хотел слетать на луну, а продолжал всё так же лететь над деревьями. Чего-то не хватало. Где-то я сам себя сдерживал. Тогда я по своей воле выключил зрение, ведь умение закрывать глаза осталось со мной. Затем я представил себя на солнечной стороне луны. Конечно, я рисковал, закрывая глаза. Ведь мог потерять осознанность и реальность картинки окружающего мира. Просто это был проверенный приём попадания в заданное место. Сразу возникло ощущение движения в трубе. Секунд пять полёта и меня мягко поставило на какую-то поверхность и сразу возникло зрение. Увидел, как замедляется и останавливается вращение. Осознанность была высокой, так как помню, как мысленно поздравил себя с мягким прилунением. Почему-то почти всегда у меня прибытие на место в тонком мире происходит как мягкая посадка с каким-то лёгким вращением, не смотря на бешеное движение в трубе. Я стоял на ярко освящённом камне. Устремив взгляд вдаль, увидел огромное плато. Необычной чертой открывающегося вида была контрастность яркого света и очень рельефных тёмных теней. Хотелось увидеть Землю. Но, подняв взгляд выше, увидел поразивший меня вид яркого солнца в окружении совершенно чёрного неба. Вдруг начал терять осознанность. Стал смотреть максимально близко перед собой. На какое-то время помогло, но переломить ситуацию не смог. Уже через мгновение я почувствовал себя в физическом теле и открыл физические глаза.
Во мне пребывали два чувства восторга и обиды, если не считать чувства холода, которое вероятно и стало причиной возвращения. Я понимал, что получил царский подарок от места силы. Меня переполняли чувства, главным из которых была благодарность. Встал и пошёл, просто чтобы согреться. Не хотелось ни о чём думать и размышлениями разрушать состояние. Я повторял лишь слово «спасибо» в течение всего пути до палатки и не знал, кого благодарю. Это было не важно, просто была такая потребность. Слово «спасибо» стало и заклинанием, и мантрой, и молитвой одновременно. Когда восстановилась мыслительная активность, я подумал или даже почувствовал, что стоит мне сейчас в этом состоянии загадать любое желание, и оно непременно исполнится. «Сложность» состояла в том, что я ничего не хотел. Мне и так было настолько хорошо, что не нужно было чего-то ещё, а имеющееся, отнять у меня уже невозможно.
Встречая рассвет у костра, вдыхая запахи и, слушая тихий треск горящих веток, соединённый с шумом ручья и утренним робким пением птиц, я всё больше погружался в осознание. Мне всё больше становилось понятно, что я за человек. Это чистое природное место позволило взглянуть на себя непосредственно, минуя отвлекающую шелуху и суетливые мысли. Возникло жгучее чувство, что это именно тот образ жизни, который я хотел бы вести, и к которому неосознанно стремился всю жизнь. Стало понятно, что хотя я и прожил в городе всю жизнь, но я не городской житель. Не было и ощущения, что я сельский житель. По духу я скорее отшельник. Но в моём понимании это не означало жизни в одиночестве. Это означало лишь максимальное погружение в природу без активного и заинтересованного участия в людских играх. Без стремления к власти, богатству, статусу и тому подобному.
Но прошло ещё достаточно длительное время, прежде чем решимость всё изменить превысила трусость и инерцию.
Уже вернувшись обратно в город, через какое-то время я осознал, что в тот мой первый самостоятельный приезд на место силы там произошло важное для меня событие. Потребовалось время, чтобы понять, что произошла самоинициация или самопосвящение.