– Я думаю, тебе стоит уйти сейчас, пока ты в выигрыше. Лучше не связывайся с ними больше.
– Я потеряла двадцать лет. Это тело будет искать полиция. И ты считаешь это выигрышем?
– Ты сейчас имеешь больше, чем имела неделю назад. Я бы остановился на этом.
– Двадцать лет, – он увидел слезы в ее глазах. – Я потеряла чертовы двадцать лет. Я не хочу быть тридцативосьмилетней.
– Шелли, – он потянулся к ней, взял ее руку. – С этими людьми скоро начнут случаться плохие вещи.
– Плохие вещи. То есть ты.
– Я и порядка двухсот миллионов других людей. Они не смогут делать это вечно. Не с людьми такого масштаба. Как Тахион, Нельсон Диксон, Констанс Леффлер.
– Конни Леффлер? – Шелли фыркнула, потом покачала головой. – В ней нет джампера.
– Тогда какое отношение она имеет ко всему этому?
– В нее действительно прыгали, да. Поместили ее в тело джокера, по-настоящему отвратительного джокера, всего на несколько часов. Это все, что было нужно. – Она поежилась. – Она была красивой женщиной, верно? Красивой молодой женщиной с деньгами, как я когда-то. И она приняла сделку, которую они предложили. Она платит пятьдесят кусков каждый месяц и позволяет им использовать некоторые здания и машины. Теперь она живет в Лос-Анджелесе, чтобы держаться от них подальше, но она не сможет защитить себя, если они решат, что она нужна им. Единственный способ защититься от этих людей – делать, что они велят.
– Это не «безопасность», – сказал Шэд.
– Эта та безопасность, которая у меня будет.
– Послушай, – сказал Шэд. – Я могу сделать так, чтоб ты исчезла. Достать тебе новые документы, найти место для жилья, все, что угодно.
– А я помещу свои деньги в трастовый фонд, верно? И когда кто-нибудь из сотрудников фонда станет жертвой джампера, и…
– Ты можешь уехать из Нью-Йорка.
– Новые джамперы появляются постоянно, верно? Это мутация дикой карты – вроде той, что распространялась несколько лет назад, только та была медленнее. Пройдет еще несколько лет, и не останется безопасного места. Единственный способ быть в безопасности – держаться на их стороне.
Печальный звоночек прозвенел в сердце Шэда.
– Однажды я уже предупреждал тебя, – ответил он. – Я сказал тебе, что начнут происходить плохие вещи. И ты меня не послушала.
– А как насчет моих пропавших лет? Как я получу их назад? – Она вопила.
– Думай о тех годах, которые у тебя остались. Они должны стать для тебя важнее.
– Дерьмо! Дерьмо! – Она отвернулась и ударила кулаком в подушку.
Он потянулся к ней, попытался погладить ее плечи и спину.
– Ты в выигрыше. У тебя много преимуществ.
– Я была молодой!
Она обхватила подушку руками. Слезы текли из ее глаз, нервы Шэда не выдержали.
– Ты была джокером, – сказал он. – Теперь нет.
– Я хочу быть в безопасности.
– Не осталось безопасных мест. А Рокс – самое опасное место из всех.
Образ прохладных зеленых полей промелькнул перед его глазами.
Шэд обнимал ее, пока она не перестала дрожать. Потом она вскочила и пошла в ванную за носовыми платками. Несколькими минутами позже она вернулась с красным лицом и глазами и принялась собирать свою одежду.
– Мне надо подумать, как убраться отсюда, – сказала она.
– Я могу спрятать тебя.
Она нахмурилась, раздумывая, покачала головой. Принялась надевать трусы.
– Я хочу быть свободной, – сказала она. – Свободной, чтобы принять решения без какого-либо давления.
– Не причиняй вреда людям, Шелли.
Ее щека дернулась. Она бросила на него обиженный взгляд.
– Худшее, что может с ними случиться, – это тело Лизы Тригер. А ты, кажется, считаешь его хорошим местом для жизни.
– Ты передергиваешь.
Шэд смотрел, как она одевается, и почувствовал, что надежда покидает его. Он потянулся за собственной одеждой.
Оставь ее в покое, позволь ей самостоятельно сделать выбор. Он не мог сказать ей, что делать – он сам принял слишком много неверных решений, чтобы указывать кому-то, – но он знал, что у решений бывают последствия, что карма так или иначе работает и что ничего хорошего из этого не выйдет.
Но он не мог придумать, как изменить все к лучшему. То, что случилось с Шелли, было похоже на то, что происходит с людьми в тюрьме. Она ломает тебя. И не важно, попал ты туда за неоплаченный штраф и был ли самым примерным заключенным в мире, тюрьма ломает тебя в любом случае. Она учит тебя выживанию в тюрьме, и все, что ты оттуда выносишь, – как манипулировать людьми, как держать их на расстоянии и играть так, чтобы получить желаемое, ни о ком не заботясь. И ты ничего не можешь поделать с этим, потому что только так вы могли избежать унижений. И когда эти привычки выходят с вами на свободу, начинают происходить дурные вещи.