Она играла и пела, и это было замечательно, но того ощущения волшебства, как минувшей ночью, уже не возникало. Просто было хорошо и спокойно. Оксана поймала себя на мысли о том, что жуткая ночь на даче Валеры вспоминается не как беда, случившаяся с реальной девушкой, и чуть было не случившаяся с ней, а, скажем, как просмотренный фильм ужасов. Да, страшно, но ты понимаешь, что конец близок. И боишься не так сильно.
После Лины гитару взял её брат Виктор, которого все звали по-французски, с ударением на второй слог. И он тоже очень хорошо пел, хоть его жена Стася и морщилась.
А потом вдруг Лина возникла сзади и тихонечко поманила Оксану из обеденной залы.
Они пришли в комнату, видимо, служившую кабинетом — книги, бумаги, компьютер. Следом за ними безмолвно вошла Элла и села на большой стол.
Валентин Федорович зашёл и закрыл за собой дверь. Подмигнул трепетавшей Оксане.
— Рассказывайте, — кивнул он, садясь в кресло напротив. — Садитесь и рассказывайте.
Лина усадила Оксану в другое кресло, сама присела на подлокотник и начала рассказывать. Она изложила факты буквально в нескольких словах, сама Оксана так складно никогда бы не смогла.
— И у нас с Эллой не возникло повода сомневаться в реальности этого рассказа, — сказала в конце Лина.
— Эллочка? — Валентин Федорович глянул на сидевшую на столе.
— Да, дядя Валентино, всё так, — кивнула она, но по-итальянски.
Оксана не умела на нём говорить, но немного знала язык на слух.
— И что вы хотите? — спросил он, оглядев всех троих.
— Папа, ты знаешь, кто такой Червяковский?
— Слышал, лично не знаю. Не моего круга человек. А тебе он зачем?
— Так это о его сыне речь.
— Интересно, — Валентин Федорович не шелохнулся, но в воздухе, Оксана могла бы поклясться, запахло чем-то неуловимым. — Значит, сын Червяковского. Скажи, детка, на той даче какие-нибудь твои вещи остались?
— Сумка, — прошептала Оксана.
Ей было очень неловко и даже страшновато, но с той ночью не сравнить.
— Документы? — продолжал расспрашивать Валентин Федорович.
— Да, студенческий.
— Плохо, надо бы забрать. Но тебе сейчас нужно отсидеться и с ним не встречаться. Говоришь, в одном вузе учитесь?
— Да, только он на пятом курсе. Семинары у нас ведёт.
— Значит, не ходи пока туда. Живёшь с кем?
— С однокурсницей.
— Значит, и домой не ходи пока.
— А куда мне? — завтра понедельник, пары, и вообще…
— Сиди у нас, никто же не гонит. Завтра разузнаю про этого типа и его сына. После сообразим.
— А я бы посмотрела на него, — вдруг сказала Элла, ни на кого не глядя.
— Элка, ты чего? — вскинулся Валентин Федорович.
По-русски.
— Ничего, нормально. Только завтра, — она вернулась на французский. — Оксана, где бывает этот человек?
— В универе, где ещё, — удивилась Оксана.
— Да нет, зачем мне универ, — отмахнулась Элла. — Где с ним можно познакомиться?
— Так в клубе же! Рядом с его домом, он ставит машину во дворе и идёт пить и с девушками знакомиться, — фыркнула Оксана. — А живёт он недалеко от вашей городской квартиры!
Валера всегда говорил ей, что никак не может не ходить расслабляться вечером. И если они не встречались — а они совсем не каждый день встречались! — то он непременно шёл в клуб, и Оксана никогда не спрашивала, что он там делал — не хотела слышать неприятные вещи.
— Вот и отлично. А сейчас я поехала, и попрошу вас остаться сегодня здесь. Линн, тебе же не горит ничего в городе? — Элла соскочила со стола, и оказалось, что в руке у неё мобильный телефон.
— О как, — рассмеялась Лина.
Элла ничего не сказала и выскочила из кабинета. За дверью она, видимо, ответила на звонок и начала что-то быстро говорить по-английски, кажется, договариваться о месте встречи. Лина распахнула дверь, и они с Оксаной успели увидеть, как она сбегает по лестнице, прощается внизу и накидывает куртку.
Вслед ей донёсся крик Нины Фёдоровны:
— Эллочка, не торопись, еды-то возьми! — а потом добавила что-то по-итальянски.
Элла замотала головой.
— Элоиза, стой. Глупая, сама не голодная, так хоть для гостя своего возьми, — с улыбкой сказала вышедшая на крики Полина Николаевна.
Сказала по-французски, видимо, так до Эллы-Элоизы лучше доходило.
Элла бросила куртку на стул в холле и пошла за Ниной Федоровной. Вернулась с большим пакетом.
— Ну в магазин сходит, в супермаркете же можно ничего не говорить? — удивилась Оксана.