- Что-то не так, - он покачал головой и сел обратно на своё место. Елена подошла к нему почти вплотную, впилась взглядом в его лицо, и вампир поспешил прикрыть глаза. – Она бы не ушла сама.
- Почему это? Большой любви она явно к нам не испытывает.
- Это так. Но здесь Сайлас её не достанет. Здесь её никто не достанет.
Елена покачала головой, присела перед ним на корточки.
- Ну, может быть, ты и не прав: Сайлас ведь её едва не убил. Здесь.
Он поднял голову, повинуясь ласковому прикосновению девушки. Что бы ни случилось, они справятся с этим. Елена не могла понять его чувств – она ненавидела Кэтрин Пирс и желала бы никогда больше не видеть её любой ценой, но Деймон считал её чем-то вроде оружия, или товара, или попросту козыря в рукаве. Он был подавлен известием о том, что она исчезла. И Елене нужно было во что бы то ни стало утешить его, пока его растерянность не обернулась сметающим всё на своём пути гневом.
- Она вернётся, - улыбнулась девушка, - если только с ней что-нибудь не случилось.
Взглянув на Сальваторе, она тут же поняла, что сболтнула лишнего: он ещё больше помрачнел, ведь, похоже, именно это самое «если» пугало его больше всего. И они стали ждать: Деймон – с яростной терпеливостью хищного зверя, Елена – скучающе, без особого интереса к судьбе Кэтрин. Она никогда не думала, что Деймон ещё что-то чувствует к Пирс – несмотря на осторожные намёки Кэролайн, - но всё же видела, что что-то невероятно сильное связывало их. И, возможно, будет связывать всегда. Ей, как и ему, приходилось признать, что они с Кэтрин похожи так сильно, как будто бы были братом и сестрой. Ей, как и Деймону, это претило, но они с Деймоном отлично понимали друг друга, читали легко, словно открытую и знакомую до последней буквицы книгу. Она, как и он, порой задумывалась, что, если бы они оказались в иных обстоятельствах, трудно было бы найти друзей более близких, чем Деймон и Кэтрин. Но судьба распорядилась по иному, и горькой правдой было лишь то, что Кэтрин создала Деймона по своему образу и подобию, и тем нерушимо связала их судьбы навсегда.
Деймон просидел без движения до темноты, Елена от нечего делать листала книги из богатой библиотеки Сальваторе; вампир, казалось, весь обратился в слух, и девушка тоже время от времени изо всех сил прислушивалась к звукам, доносящимся с улицы. Но вокруг стояла такая неестественная тишина, словно мир заканчивался за порогом этого дома. Впервые Елене с Деймоном было неуютно, хотелось, чтобы кто-то третий вклинился в их молчаливое уединение. И, когда уже стало совсем невмоготу, она тихо произнесла:
- А где Стефан?
Её голос громом разнёсся по комнате. Она уже давно не видела младшего Сальваторе: в редкие её приезды Стефан коротко натянуто ей улыбался, а затем исчезал в дальнем конце дома, не показываясь до тех пор, пока Елена не уезжала обратно в Уитмор. Ей нестерпимо хотелось поговорить с ним, извиниться, наверное, но в то же время она понимала, как больно ему даже смотреть на них с Деймоном.
- Понятия не имею, - вампир попытался произнести это весело, как будто ему всё равно, но от боли, тускло блеснувшей в его взгляде, у Елены сжалось сердце. – Я так и не смог заставить себя поговорить с ним после того, как…признался. Мы теперь словно чужие, Елена. Мы просто существуем под одной крышей, потому что нам некуда больше идти. Но Стефан, я уверен, однажды уйдёт, потому что это невыносимо. Может быть, именно сейчас это однажды наступило.
Именно так это и выглядело. Но дурное предчувствие больно кольнуло Елену, и она пожалела, что рядом нет Кэтрин: связь Пирс с младшим Сальваторе была поистине мистической. Возможно, Кэтрин действительно любила его, поэтому так чутко ощущала его. Но Кэтрин рядом не было, и девушке пришлось цепляться за призрачную нить смутного предчувствия. Она напряглась, пытаясь отыскать Стефана сердцем и разумом, как делали это ведьмы и двойники, но у неё это плохо получалось. Может быть, всё дело в том, что тогда, летом, когда эти ощущения были куда более сильными, она вот так запросто отмахнулась от них?
- Елена! – как сквозь плотную пелену услышала она взволнованный голос Деймона. – Что с тобой? Елена!
Когда она распахнула глаза, мир перед её взором сплошь состоял из расплывчатых ярких пятен. Сжав руку вампира в своей, будто пытаясь передать ему то знание, которое она не могла объяснить, Гилберт пролепетала:
- Стефан в беде.
***
Так плохо ему не было уже давно. Кто сказал, что алкоголь не влияет на организм вампира? Впрочем, тот, кто это сказал, возможно, не пил столько, сколько он вчера.
Алкоголь не притуплял чувства, как не притуплял и жажду крови. После десятой рюмки Стефан возненавидел брата и Елену так остро, так люто, что убил бы их, если бы они оказались рядом с ним, после двадцатой – весь мир, а после сороковой, кажется, выпил досуха молоденькую официанточку. Но желанного эффекта он всё равно не достиг: сколько бы он ни пил, в голове его неотступно зудела мысль о том, что Деймон и Елена, хоть и клялись ему в любви, бросили его в самом страшном аду, который только можно представить.
- Не думала, что кто-то может пить в таких количествах, - раздался над ним смеющийся мелодичный голос.
Голос принадлежал незнакомке. Открыв глаза и вывернувшись, Стефан увидел у изголовья стройную смуглую девушку с тёмными вьющимися волосами и тёмно-карими, почти чёрными миндалевидными глазами. Сверкнув ослепительной улыбкой, она протянула ему стакан с водой так просто, словно они были знакомы уже не первый год. Сделав глоток воды, Стефан искоса взглянул на неё, пытаясь припомнить, как он вообще оказался в этом небольшом приземистом домике, состоящем из одной только комнаты. Кажется, вчера они с ней вместе выпивали в одном из баров на самой окраине Мистик Фоллза, подальше от внимательных глаз Деймона и Джереми с Мэттом, отчего-то ставших его посыльными. Но что привело его сюда, в глушь – за окном таинственно перешёптывался старый лес – Стефан отчаянно не помнил. Тем временем незнакомка, проследив, пока он допьёт свою воду, отобрала у него стакан и протянула маленькую ладошку с тонкими длинными пальцами.
- Приятно познакомиться, Стефан Сальваторе. Тесса.
Он что-то не очень-то вежливо буркнул в ответ и пожал протянутую руку. Несмотря на обворожительную улыбку Тессы, ему до боли не нравилось, как она смотрела на него: с какой-то яростной жадностью и ненавистью, граничащей с обожанием. Он был уверен, что никогда прежде не встречал её, так что этот взгляд оставался ему непонятен, и Стефану отчаянно хотелось поскорее убраться как можно дальше отсюда.
- Должно быть, мы славно покутили вчера, - осторожно произнёс он, - но мне, пожалуй, уже пора.
Он попытался подняться, но не смог этого сделать: острый взгляд Тессы словно пригвоздил его к месту. Следом загудела и невероятно заболела голова, как будто её стискивали железными обручьями. В памяти тотчас всплыла другая, но такая похожая боль, и Стефан едва не захлебнулся отчаянием и первобытным страхом, но заставил себя удержаться на поверхности своих повторяющихся кошмаров. Это реальность, эта боль и этот пугающий взгляд полубезумной незнакомки. С той болью из сновидений он будет готов столкнуться после.
Через несколько мгновений боль немного ослабла, и, придя в себя, Сальваторе понял, что Тесса крепко связывает его напитанными вербеной верёвками. Покончив со своим занятием, девушка удовлетворённо улыбнулась.
- Что тебе от меня нужно? – прохрипел парень.
Она присела перед ним так, чтобы его глаза оказались вровень с её. Долго молчала, а когда заговорила, Стефан почувствовал, что его пробирает дрожь.
- Ты такой обходительный, милый, Стефан, даже когда выпьешь. Даже когда надерёшься в стельку. Ты даже убивал ту девчонку так аккуратно и тактично, так по-джентльменски. Он был не такой, - в её голосе зазвенела сдобренная ненавистью неутолимая боль. – Он был гордым, властным, он не обращал внимания на тех, кто ниже его. Никогда, кроме одного раза. Я была ему ровней, а она – рабыней! – в слова проскользнули истеричные нотки. – И он выбрал её, прямо в день нашей свадьбы он ушёл от меня, а я стояла и ждала, ждала его у алтаря. Он выкрал даже мой свадебный подарок ему – каково? – с губ Тессы сорвался злобный смешок. – Думал вечность наслаждаться её объятиями, но этого допустить я не могла. Ты же понимаешь меня, правда, Стефан? Ты бы тоже отдал всё, лишь бы разлучить своего брата и её, разве нет? Ты не такой, как он, но всё равно ты выбрал её. Так всегда бывает, верно? Вселенная так повелела, - девушка пожала плечами, на губах её родилась жутковатая усмешка. А Стефан всё никак не мог взять в толк, о чём она говорит, речь её казалась ему путаной скороговоркой сумасшедшей. – Двойники притягиваются, ты не знал? Я убила её, а его заставила вечность жить без неё. Теперь по вашей милости лекарство снова где-то рядом с ним, и я он будет искать его, чтобы воссоединиться с ней там, куда отправляются мёртвые. Но я найду Сайласа прежде, чем он сумеет достать лекарство, и убью его, и тогда он никогда больше не встретится с нею, - теперь её голос обернулся нечеловечески злорадным шипением.