Трель мобильного телефона разорвала густую тишину гостиной, заставив их всех вздрогнуть. Сайлас с жадностью следил за каждым нарочито неторопливым движением Сальваторе-старшего. Амара, казалось, уже не ждала освобождения – она безвольно повисла на руках у Форбс, полностью отдавшись на волю вампиров. Краем сознания Деймон отметил, что здесь она оказалась умнее и дальновиднее своего горемычного возлюбленного. Он-то ещё на что-то надеялся.
- Бонни жива! Она со мной! – не нужно было обладать чутким вампирским слухом, чтобы услышать радостный вопль Джереми по ту сторону телефонной линии.
Деймон кивнул. Для Елены и остальных это был сигнал. Оглянувшись, Елена увидела позади себя Стефана – в замешательстве никто не заметил, как он спустился со второго этажа. В руке его блеснул кинжал, и Гилберт, которая тоже сжимала в ладони приготовленный клинок, отступила. Стефан имел куда больше причин ненавидеть Сайласа и куда больше прав отомстить ему. К своему стыду, Елена почувствовала небывалое облегчение, когда поняла, что ей не придётся убивать могущественного мага. Похоже, она была всё ещё не готова к по-настоящему решительным действиям.
- Видишь, я выполнил свою часть договора. Отпусти её! – рыкнул он, ненавидяще глядя на Деймона.
- Да, ты поступил честно. Но отпустить я её не могу.
Короткий взмах руки послужил для Кэролайн сигналом к действию. Она лишь немного шевельнула рукой, и на шее Амары проступила изогнутая кровавая полоса. Глаза девушки остекленели, изо рта вырвалось неприятное бульканье, но и только. А от крика, который испустил Сайлас, кровь застыла в жилах. Не замечая ничего вокруг себя, он сделал несколько шагов вперёд, как раз вовремя, чтобы подхватить обмякшее тело возлюбленной. Как затравленный, но всё ещё смертоносный зверь, он озирался вокруг, взгляд его перебегал с Деймона на Кэролайн, с Кэролайн на Елену – словно он не мог выбрать, кто же станет его первой жертвой. Всё решил Стефан, одним прыжком преодолевший разделявшее их расстояние. Понадобилась доля секунды, чтобы кинжал, который Сальваторе держал в руках, косо вонзился между рёбер Сайласа до самой рукоятки. Взгляд мага остановился, он закашлялся и неловко склонился вперёд, как подрубленное дерево, придавливая собой неподвижную Амару.
Елена не смогла сдержать вздох облегчения. Всё было кончено.
========== Глава 17. Дар ==========
- Мы тут пытаемся разобраться, что такое твоя победа – чудо или ошибка.
- Привычка. (с)
Она прекрасно знала, как сильны вампиры; не раз в своей жизни ей приходилось чувствовать на себе их ужасающую силу, в которую непременно обращались их гнев, ненависть или презрение; но ни разу ещё ей не довелось ощутить силу совсем иного рода. Так что, когда Елена и Кэролайн неохотно разомкнули свои двойные объятия, Бонни не сразу осмелилась вдохнуть полной грудью. Ей казалось, что рёбра её вот-вот треснут, но, возможно, ощущение это усиливалось за счёт счастья, растущего в её груди. До последнего ведьма не желала верить в то, что им удастся вытащить её с той стороны, из этого жуткого Чистилища для ведьм, вампиров и оборотней. Ей так хотелось верить, но она боялась, что не выдержит их неудачи – ведь даже умереть от отчаяния она больше не могла. И всё же им это удалось; когда она почувствовала руку Джереми в своей руке, такую тёплую, живую, осязаемую… она думала, её сердце не выдержит этого счастливого потрясения. Но Джереми поймал её, когда колени Бонни подкосились, его объятия придали ей сил, его поцелуи иссушили её слёзы. И вот она здесь, в доме, который когда-то ненавидела, который когда-то казался ей воплощением зла. Она здесь, а вокруг неё лишь лица её друзей, озарённые радостью. Какой живительный котнтраст всё это составляло с тем, что Бонни пришлось видеть на той стороне. Она хотела забыться в этой чужой радости, забыть навсегда эти мучительные месяцы вдали от дома и друзей, но знала, что этого никогда не случится. Какая-то часть её всегда будет помнить о Чистилище и о тех несчастных, кому повезло не так, как ей, но эта новая жизнь была вторым шансом, благословенным даром, и Бонни не собиралась тратить его на сожаления.
Рука Джереми снова скользнула ей на талию – он словно бы боялся надолго отпустить её, как будто она снова могла ускользнуть, исчезнуть. Бонни смущённо опустила взгляд, и её подруги захихикали.
- Я всегда знала, что это возможно, - бодро проговорила Кэролайн, и искорки веселья в её взгляде на миг погасли, когда она посмотрела на Деймона. – А они не хотели мне верить, - девушка вызывающе вздёрнула подбородок. – Так что хорошо, что мы позаботились о том, чтобы в нашей комнате была ещё одна свободная кровать.
- По правде сказать, я не уверена, что готова сразу вернуться в колледж.
- Нет? Почему? – изумилась блондинка. – Ты столько пропустила, так что тебе нельзя терять и минуты.
- Вот именно, Кэр, - заметила Гилберт, - ведь Бонни пропустила не только вечеринку в честь Хэллоуина, но и весь семестр. Если она явится сейчас, то ей придётся сдавать экзамены.
Кэролайн равнодушно повела плечами. Елена вздохнула: как бы ни пыталась её подруга делать вид, что они обычные подростки, настоящие проблемы студентов оставались для них лишь забавной игрой.
- Мы ведь можем сделать так, чтобы Бонни сдала все экзамены на «отлично», - лукаво улыбнулась она. Определённо, Кэролайн Форбс не желала играть в игру под названием «обычная жизнь» по всем правилам. – А иначе, - голос вампирши вдруг зазвучал почти испуганно, - мы окажемся на разных курсах. Подумай об этом, Бонни! Мы и так провели слишком много времени порознь.
Кэролайн скрестила руки на груди, ожидая ответа подруги. Елена потупилась, и в гостиной повисло неловкое молчание. Ведьма кусала губы, борясь с желанием рассмеяться словам Форбс: так неестественно звучали они. Ведь ради неё они только что убили древнейшего мага и его возлюбленную; магия и кровь были неотделимы от их жизней, а Кэролайн волновалась о таких смехотворных проблемах, как проваленная сессия, пропущенные вечеринки и невозможность посещать совместные занятия! Она встретилась взглядом с Деймоном и увидела в голубых глазах вампира отражение собственного изумления. Бонни слегка кивнула мужчине в знак благодарности: всё это время он оставался в стороне от бурных проявлений радости, но она знала, что именно Деймон приложил больше всего сил к её возвращению. Возможно, он делал это вовсе и не ради неё самой, а ради тоскующей по подруге Елены, но, в конце концов, результат вышел что надо. Знала Бонни так же и о том, что ради этого Деймону пришлось пожертвовать добрыми отношениями с братом, и знала, какую душевную боль это причинило Сальваторе-старшему, хотя он и не подавал вида. Отсутствие Стефана отчётливо бросалось в глаза. И, хотя Джереми вкратце и поведал ей о том, что произошло с ним за время отсутствия Бонни, то, что он, возможно, вовсе не помнил её, было слабым утешением для Беннет. Она постаралась отвлечься, снова обратив внимание на спорящих подруг. То, как выглядели сейчас Кэролайн и Елена, заставило её недоумённо нахмуриться: обе девушки вдруг помрачнели, в зелёных глазах Кэролайн отчётливо читалось недовольство, а в карих глазах Гилберт – усталость. Что-то подсказывало Бонни, что это было вызвано вовсе не глупыми разногласиями по поводу её учёбы, а имело куда более глубокие и тёмные истоки, но вывод этот всё равно был неутешительным. Что произошло между её подругами, пока она оплакивала собственную несчастную судьбу в Чистилище? Если бы она чаще была с ними, она бы знала, что встало между её подругами. Но Бонни так редко видела обеих девушек с той стороны, не желая бередить собственные раны, что теперь ей оставалось лишь догадываться о причинах этой вдруг проявившейся неприязни. Желая лишить их хотя бы видимого предлога для ссоры, ведьма поспешно сказала: