- Аарон, - протянула она почти ласково и с удовольствием отметила, что у парня порозовели скулы, - с Рождеством.
- Потанцуем?
Ей ничего не оставалось, кроме как вложить свою ладонь в его руку и выйти с ним на танцпол – Уэс всё ещё наблюдал за нею, и, наверное, настоящая Елена Гилберт поступила бы именно так вне зависимости от того, нравился ли ей парень или она находила его смешным. Наследник основателей колледжа оказался неплохим танцором, и Пирс была вынуждена невольно признать, что кое-что в сегодняшнем вечере было и хорошего. И давно к ней мужчины уже не относились с таким трепетом – пусть даже это отношение было полностью адресовано её двойнику; приятной и непривычной деталью было то, что от Аарона ей не нужно было ровными счётом ничего, а, значит, никто не мог сказать, что она очаровала его с корыстной целью. Она просто грелась под тёплыми лучами внимания этого юноши, не обращая внимания на осознание того, что когда-то она просто безжалостно топтала сердца и жизни подобных Уитмору молодых людей. Но вот музыка смолкла, и партнёры отблагодарили друг друга аплодисментами и дружескими улыбками. Эта вечеринка была не из тех, которые заканчиваются случайным сексом или пьяным братанием; здесь гости сдержаны, осмотрительны и очень скрытны. Впрочем, в отличие от Кэролайн, Елены и остальных, эти люди уж точно знали, с кем имеют дело, так что не было оснований не доверять их инстинктам.
Аарона увлёк кто-то из его знакомых, и Кэтрин осталась одна. Но её блаженное одиночество длилось недолго: уже очень скоро она увидела приближающегося к ней с бокалом шампанского самого Уэса Максфилда.
- Счастливого Рождества, мисс Гилберт, - он протянул ей бокал.
Пирс поблагодарила его улыбкой, но не сделала ни глотка: одно из давно усвоенных ею правил выживания гласило, что пить и есть можно лишь в том доме, хозяевам которого ты доверяешь. Она была уверена, что это не укрылось от внимания Максфилда, хотя он ничего не сказал.
- Я долго наблюдал за вами, мисс Гилберт, и теперь хочу сделать вам предложение.
Брови Кэтрин поползли вверх.
- А вы не думаете, что некоторые виды отношений между преподавателем и студенткой может не одобрить попечительский совет?
Уэс вдруг запрокинул голову и громко рассмеялся. Едва ли гости слышали его слова, но его смех привлёк внимание окружающих. Кто-то даже засмеялся вместе с ним. Кэтрин начала злиться.
- О, прошу прощения, но это… - он потряс головой, избавляясь от смеха, -… не то предложение. Вы ведь знаете, - он вдруг понизил голос, - чем на самом деле занимается братство Августина? Для чего оно было создано?
- Сохранение истории? Благотворительность? Организация вот таких вот балов? Да чем ещё занимаются подобные общества!
- С одной стороны, да, но это не совсем верно, - задумчиво проговорил Максфилд. – Мы действительно поддерживаем традиции и то, что было сделано ещё нашими предками, но… Наше дело – не только сохранение памяти, это – сохранение дела наших дедов и прадедов. Наверняка вы обратили внимание на то, что почти все, кто находится в этом зале – потомкит основателей братства Августина. Впрочем, лучше один раз увидеть. Идёмте!
Он предложил ей руку, но Кэтрин проигнорировала это, хоть и двинулась за ним. Ей не хотелось быть связанной с этим человеком даже прикосновением, к тому же, она не была уверена, что коснуться его безопасно. Девушка постаралась сохранить на лице заинтересованное выражение, но сердце её в груди стучало так громко и быстро, что Кэтрин порадовалась, что Уэс не обладает острым слухом вампира. Пока они спускались куда-то вниз, Максфилд всё болтал об основателях колледжа и их благих деяниях, об отце Елены и вкладе, который он внёс в их дело, о том, как всем без исключения было бы приятно, если бы Елена заняла место мистера Гилберта в братстве. Кэтрин слушала его вполуха, запоминая путь и думая, что с основателями чего-либо и их потомками всегда нужно держать ухо востро. Наконец их путь окончился, и не где-нибудь, а в подвале здания.
- Сюда, - Уэс указал ей на железную дверь.
Кэтрин нестерпимо хотелось сбежать, но, сделав это, она разрушила бы всё дело, вывела бы на чистую воду и подвергла бы опасности Елену и… Да какое ей дело до её безопасности вообще?! И всё же девушка понимала, что не может уйти вот так, не вызвав в Уэсе подозрений. А его подозрения могут быть опасны и для неё самой. Мужчина отпер тяжёлую железную дверь и щёлкнул выключателем. Тусклый, неприятный глазу жёлтый свет залил помещение, на пороге которого они стояли, и Кэтрин затрепетала от открывшейся её взору картины. В центре комнаты стояла металлическая кушетка, с которой по бокам, в изножье и в изголовье свисали крепкие на вид кожаные ремни. А рядом с кушеткой стояло множество маленьких металлических столиков, на которых красовалось бесчисленное количество не самых приятных предметов: шприцы, какие-то склянки, ножи, пилы, скальпели, тиски. За свою слишком долгую жизнь Кэтрин повидала немало жестокости и теперь стояла перед ещё одним её лицом. И ей было страшно.
- Вы привели меня в пыточную? – она покосилась на Уэса, оставаясь на месте. Ноги её словно приросли к полу, но каждая мышца в её теле была напряжена до предела, и Кэтрин была готова отбиваться или бежать, насколько у неё хватит сил.
Впрочем, её реакция была естественной для любого, кто спустился бы с преподавателем колледжа в подвал во время рождественской вечеринке. И Уэс, видимо, тоже счёл её естественной, к великому облегчению Пирс.
- Я предпочитаю называть это лабораторией.
- А по мне, это всё же больше похоже на пыточную, - на всякий случай Пирс отступила на шаг от Уэса, на шаг ближе к столику, на котором лежали ножи.
Некоторое время мужчина молчал.
- Вы ведь помните вашу соседку Меган?
- Меган? – лично она никакой Меган не помнила, но Елена, видимо, должна была, так что и Кэтрин кивнула.
- И, конечно, помните её ужасную и странную смерть?
Теперь-то девушка вспомнила, что рассказывали ей Деймон и Елена. Собственно, подозрения Августина, что девушку убил вампир, и привело её в этот подвал в компании Уэса. Теперь-то Кэтрин кивнула с куда большей уверенностью.
- К сожалению, наш мир полон ужасных, сверхъестественных существ. И вампиры, один из которых и убил несчастную девушку, опасны тем, что легко могут скрывать свою сущность и находиться среди нас, - проницательный взгляд Уэса вперился в неё, отчего Кэтрин едва заметно вздрогнула, хотя, в сущности, её больше нельзя было обвинить в том, о чём говорил Максфилд. – Они боятся только солнца, дерева и вербены, - он бросил взгляд на один из пузырьков, словно приглашая Кэтрин ознакомиться с его содержимым. В пузырьке в самом деле была настойка вербены – слабый запах, которого Пирс привыкла остерегаться, проникал из-под пробки. И всё же Кэтрин откупорила пузырёк, да так, чтобы несколько капель ароматной жидкости попали на её кожу, не причинив совершенно никакого вреда. Это было очень необычное ощущение, но оно дало Уэсу некоторые гарантии. – Многие годы… десятки лет наши с Аароном отцы и деды занимались тем, что изучали вампиров. Впрочем, предки большинства тех людей, кто находится наверху, занимались этим. Собственно, братство Августина и было создано ради этого.
До начала приёма было ещё несколько часов, и эти часы ей предстояло провести запертой с Деймоном Сальваторе в комнате девушек. С той минуты, как Елена покинула комнату, они не перемолвились ни единым словом, и это молчание ужасно тяготило Кэтрин. Как бы ей ни было страшно отправлять прямиком в руки фанатичного охотника на вампиров, Пирс с нетерпением ждала минуты, когда сможет покинуть эту тюрьму и своего безмолвного стража.
А вампир, который обычно не упускал возможности зло посмеяться над нею, словно не замечал Кэтрин. И вообще, она была готова поклясться, что никогда прежде не видела Деймона таким взвинченным: он то вставал, то садился, пересаживался с места на место, бесцельно выглядывал в окно, хотя никого не ждал и не искал. Больше всего сейчас он напоминал льва, мечущегося по своей клетке.