- Это Кэтрин тебе сказала? – слова о её отце оказались болезненной неожиданностью. Елена знала отца как доброго, отзывчивого человека, талантливого врача, и даже представить не могла, чтобы он был замешан в чём-то столь ужасном, как общество истребления вампиров. Какая-то часть разума понимала, что, на самом деле, вампиры – кровожадные монстры, противные любому нормальному человеку, но она всё же не могла этого принять – ведь она сама, люди, которых она любила, были вампирами! И нашлись люди, которые сумели их полюбить, невзирая на то, что они питались чужой кровью. Нет, она не могла представить себе, что её отец вообще мог желать кому-то зла, даже монстрам.
- Про твоего отца – да. Об остальном я подозревал и сам, только не знал, какой способ они изберут.
- Откуда? – прямо спросила Кэролайн. Елена бросила на неё умоляющий взгляд. Какие тайны ещё хранил Сальваторе? О себе, о её отце? Форбс понимала, что подруге больно, но, возможно, эта боль поможет ей трезво взглянуть на Деймона. Не все вампиры были монстрами, но Деймон Сальваторе – определённо. – Ты не любишь Уитмор, не так ли? Ты никогда не оставался здесь, кроме этой ночи, сколько бы Елена тебя не просила…
- Это так, - настороженно, глухо подтвердила шатенка, не глядя на своего возлюбленного.
- Ты бывал здесь раньше, правда?
Не было смысла отрицать всё это, да Деймону и не хотелось. Он не слишком-то любил вспоминать тот ужасный отрезок своей жизни, но если этот кошмар мог спасти жизни этих глупышек и его отношения с Еленой – что ж, пожалуйста!
- Я провёл здесь больше года однажды. И, да, я ненавижу это место, - в голубых глазах вампира сверкнула лютая ненависть, заставившая девушек вздрогнуть. – А ты бы любила место, где чуть не умерла, и где бы погиб твой друг?
Кэролайн побледнела от его выпада. Похоже, ничего подобного она, в самом деле, не ожидала. Этого, возможно, вполне бы хватило для того, чтобы они перестали задавать ненужные вопросы, и приняли всё, что им пришлось сделать прошлой ночью, перестали винить его в тех вещах, которые он не мог исправить. Однако слова сами собой полились из уст Деймона, он рисовал им своё пленение в Уитморе во всех его ужасных красках. Рассказал им про Энзо, которого ему пришлось оставить в клетке на съедение безжалостному пламени, про то, что образ его товарища по несчастью до сих пор преследовал его во снах. Он говорил и говорил, и в голосе его звенела такая ненависть и боль, что Елена подобралась ближе к нему, прижалась к Деймону, положила голову ему на плечо, переплела свои пальцы с его, словно пытаясь забрать хоть частицу этой тьмы, что одолевала его. От Кэролайн всё это, конечно, не укрылось. Она была поражена и шокирована всем тем, что говорил Сальваторе, но и эти страдания до конца не обелили вампира в её глазах. Когда рассказ подошёл к концу, Деймон сидел, зажмурившись, тяжело дыша; под веками у него ещё бушевало пламя, как в тот жуткий вечер, а ноздри щекотал удушливый запах гари.
- Мне жаль, - проговорила Кэролайн, но голос её был не слишком сочувствующим. Елена оторвала взгляд от вампира и с удивлением взглянула на подругу. – Но это всё ещё не объясняет, почему Джесси должен был умереть.
Деймон медленно открыл глаза. Глупая! Он так много сказал, а она так ничего и не поняла. Порождения Уитмора опасны, они несут смерть вампирам, потому что их создали лишь для этого, но Джесси даже после его рассказа оставался для Форбс другом и невинной жертвой.
- Они создали его. Джесси был не обычным вампиром – он питался кровью вампиров. И, однажды попробовав даже каплю крови, он не мог остановиться, пока не иссушил бы его до дна. Эти вампиром могла стать ты или Елена. По счастью, - он кровожадно улыбнулся, но это было именно то, что он чувствовал сейчас, - Кэтрин не позволила ему распробовать вампирскую кровь, - Деймон видел, что Кэролайн собиралась спорить с ним. Он знал эту девушку: она была готова оспаривать свою позицию до хрипоты, а понятия о добре и зле у неё были слишком примитивны. Поэтому он воскликнул: -и нет, ты не смогла бы его спасти! Никто не смог бы! Уэс Максфилд создал монстра, которого невозможно было бы перепрограммировать на добро, и, что бы ты ему ни сказала, ни сделала для него, ты оставалась бы для него лишь тем, кого необходимо убить. Поверь мне: я знал Стефана-потрошителя. Он сам сделал себя таким, и справиться с его одержимостью смог тоже сам. Джесси не смог бы, потому что его воля была подавлена Братством Августина. Вот, кто на самом деле виноват в его смерти.
Глаза Кэролайн расширились, но девушка упрямо покачала головой. Ей не хотелось верить в то, что говорил Деймон. Всегда была надежда. В каждом человеке она могла найти что-то хорошее. До каждого могла достучаться. Ей вдруг вспомнился Тайлер и вчерашний день, когда она потерпела поражение. Но это исключение лишь подтверждало правило, хоть и было чрезвычайно болезненным. Джесси был добрым, отзывчивым и испуганным, как и каждый из них после обращения; ему просто нужна была помощь, но Деймон и Кэтрин решили по-другому. Вампирша поднялась со своего места, пристально глядя на Елену. Конечно, она с удовольствием приняла версию Сальваторе и была благодарна ему за то, что он рассказал им это. Ещё два дня назад она тоже со смехом обучала Джесси скрытности и прелестям вампирского существования, но теперь, кажется, она также считала смерть его необходимостью. Этого Кэролайн не могла перенести.
- Мне нужно прогуляться.
- Кэролайн! – Гилберт подскочила, пытаясь остановить подругу, которая стремительно скрылась за дверью их комнаты. Деймон удержал её, сомкнув пальцы на её запястье.
- Пускай, - мягко сказал он, потянув Елену на себя.
Она вернулась на своё место и снова обняла вампира. Сердце гулко бухало в груди Деймона, и Елена содрогнулась, поняв, что только что он снова пережил весь тот кошмар длиною в год. Гилберт было неудобно от того, какой оборот приняла эта история из-за Кэролайн, и, безусловно, очень жаль Джесси, но, в общем-то, она понимала доводы Деймона и почти не беспокоилась о том, что во всём этом также была замешана и Кэтрин, которая всегда дурно влияла как на Деймона, так и на Стефана. Кэролайн отойдёт; она привязалась к молодому вампиру и, конечно, она всегда хотела помогать попавшим в беду… Это чувство было эгоистично, и девушка понимала это, но она не могла не радоваться тому, что Деймон жив, даже если кому-то другому пришлось заплатить за это своей жизнью. Поддавшись порыву чувств, она заглянула вампиру в лицо и поцеловала его в уголок губ. Сальваторе выглядел слишком спокойным, почти отстранённым, словно он был сейчас не с нею. Взгляд Деймона, когда она взглянула в его глаза, напугал и насторожил её: голубая радужка полыхала ледяным огнём ненависти. Сальваторе мгновение смотрел как будто сквозь неё, но затем моргнул, фокусируя взгляд на лице Елены, и раздвинул губы в вымученной улыбке. Она достаточно хорошо знала его, чтобы понять, что только что он был мыслями в ненавистном ему месте и с теми, кого ненавидел.
- А что было потом? – глухо спросила она.
Деймон вопросительно поднял брови. Он полагал, что Елене будет достаточно того, что он рассказал, он не ожидал, что она захочет узнать что-то ещё из этой чудовищной истории. Конечно, ответ ей не понравится, хотя, на взгляд вампира, он не совершил ничего такого, за что ему должно было бы быть стыдно. Он всего лишь мстил, а это было священное право каждого.
- Ты точно хочешь это знать?
- Мне нужно это знать, - дрожь прошла по телу девушки от взгляда, которым Деймон сопроводил свои слова. – Ведь твоим побегом всё не закончилось.
Он покачал головой.
- Конечно, нет. Как только я вернул свою силу, я вернулся в Уитмор. Конечно, - тут его голос упал, - о том, чтобы вытащить Энзо, не могло быть и речи – он погиб. Но те люди, которые сделали это с нами, всё ещё были здесь. Это было довольно приятно, - кровожадная улыбка родилась на губах вампира, и от этого кровь застыла в жилах Елены.