- Вот когда найдешь, тогда и поговорим, - по губам Кристины скользнула ехидная улыбка. И, послав воздушный поцелуй, девушка направилась домой. Она была уверена, что подобную информацию Данил точно не сможет достать. А если сможет. Что ж, это может быть очень и очень интересно.
Глава 7
Утро начинается не с кофе. И даже не с вопроса: «Крисси, где мои носки?». Нет. В этот раз все вышло гораздо веселее. Сначала на пол рухнуло что -то тяжелое, потом раздался дружный мужской мат. Кристина никак не отреагировала, повернулась на другой бок и стала дремать дальше. Но вот слегка испуганный вопрос Олега:
- Может, она ничего не заметит? - заставил ее вернуться в реальность.
Не открывая глаз, она сползла с постели и пошла на голос. Говорить, что она не выспалась
- значит, не сказать ничего. Вчера она часов до трех-четырех билась над тем, чтобы хоть что-нибудь написать, пока коварный «Лонг Айленд» не заставил ее вырубиться. И она бы с удовольствием поспала еще. Вот только в прошлый раз эти охламоны умудрились разбить ее любимые духи, а потом колесили по всему городу в их поисках. Страшно представить, что они сотворили в этот раз.
По праву ощущая себя Вием, Крис приоткрыла глаза, чтобы в следующий момент распахнуть их до анимешного размера. Нет, с ее любимыми дебилами никакой косметики не напасешься... Весь коридор был усыпан нежно-бежевой рассыпчатой пудрой. И все бы ничего. Вот только пудра тонким слоем покрывала неубранные вовремя и сваленные с вешалки ветровки братьев и ее любимые черные босоножки. Сделанные из замши!
- Та-а-ак, - протянула Кристина. Нехорошо так протянула. Три здоровенных лба, торчащие в коридоре, невольно отступили назад. - Та-а-ак, - повторила она.
- Ставлю сто баксов, что прибьет, - вдруг неожиданно вполголоса пробормотал Олег. Тут же спалившись, что виновник сего безобразия не он.
- Прибьет не прибьет, а вот чистить заставит, - флегматично заметил Егор. Его Крис отмела
- ссориться сейчас не с руки, поэтому он бы сразу признался. Кота у них в доме нет, так что...
- Аристарх, - пафосное имя братца Крис буквально прошипела. - Тряпку в зубы и марш отчищать босоножки. Пока не исправишь, на работу не пойдешь. И мне плевать, как ты будешь оправдываться перед начальником.
- А че сразу я? - надулся Арик, но послушно направился к полочке с тряпками. Схватив одну из них, он прихватил обувь и направился в ванную. - Лучше б ухажером своим так командовала.
- Каким еще ухажером? - тут же заинтересовались бабки.то есть братья-сплетники. Одновременно с ними Крис окликнула провинившегося:
- А ну стоять! Ты куда попер?
- Как куда? - не понял Аристарх. - Калоши твои отмывать. Да провожал ее какой-то вчера,
- уже братьям.
Кристина на разносимые сплетни даже не обратила внимания. Подойдя к брату, она вырвала у него из рук тряпку, приподнялась на цыпочки и от души дала ему подзатыльник.
- Замшу не моют, - просветила она и протянула другую губку. - Отчищай. Без воды.
- Крис, что за мужик? - не обратили внимания на хозяйственные детали Олег и Егор. Но ответить на этот вопрос им было не суждено. Раздался звонок в дверь. Услышав слова «Доставка для Кристины Лаировой», девушка чуть не взвыла. Опять?! Да сколько можно? Что за дебил ее так перед братьями подставляет?
Расписавшись, она быстренько выпроводила посыльного из дома. Взгляды и вопросы братьев она проигнорировала, с намеком покосившись на все еще покрытые бежевым босоножки. Как ни печально это признавать, но ей очень повезло, что они накосячили.
В принесенной коробке в этот раз не было ни цветов, ни ежедневника. Лишь бархатно-алая подушка-думка в виде сердца. И открытка, в которой были напечатаны слова: «Пусть мое сердце всегда будет с тобой». Красиво. Пафосно. Немного банально. И до боли знакомо.
Крис буквально рухнула на стоявший рядом диван, чудом не попав мимо. Да, знакомо было до боли. Она тогда всю голову сломала, как обставить все мило, красиво и в то же время настолько ванильно, чтобы это отталкивало читателей. Мучилась, донимала расспросами подруг, братьев. Даже провела мини-опрос, подвела статистику. И до сих пор помнила, как сидела в ночи, впервые за долгое время выключив музыку и усиленно подбирая каждое слово. И все равно все было не то. И раза четыре все переделывала, прежде чем оставить все как есть.
Девушка невольно передернула плечами, чувствуя, как по коже пробегает озноб. Она словно оказалась в центре какого-то сюжета, в котором не знала ни развития, ни мотивов. И это ей, мягко говоря, не нравилось.
Это была одна из самых сложных сцен, которые она писала в своей жизни. Она все равно осталась ею недовольна. Получилось на грани, на стыке. Милота и отвращение - такие эмоции должен был вызывать и сам герой. И читательницы тогда разделились на два лагеря: кто-то был за развитие этих отношений, кто-то против.