— Народ! — Он растолкал девушек. — Хватит спать! Палатку надо ставить, а то спать уже надо.
Лена с Мариной зашевелились, выпрямились, стали потягиваться.
— А Долина? — спросила Марина, зевая. — Мы же вроде как в Долине спать собрались? Или ты уже передумал?
— Вы это серьезно? Ничего я не передумал. Идти, так пошли. И быстрее, а то сегодня луны нет. Правда, тропа натоптана четко, не сбиться, но спать-то надо ложиться когда-нибудь.
Лена с Мариной переглянулись.
— И пошли, — сказала Марина.
— И пошли, — Лена поднялась и взялась за рюкзак. — Пошли, Пашенька! Или что?
— Как что? Пошли, разумеется! — Паша помог им надеть рюкзаки. — Утром почти на час меньше дороги.
— Тем более, — хмыкнула Марина. — Конечно, пошли. Какие-то там духи и привидения. Бред, в общем, хи-хи.
Паша начал спускаться, перепрыгивая с камня на камень. Он одолел так метров пятнадцать, потом остановился. Девушки по-прежнему стояли на вершине горы.
— Вы что там стоите! Смотрите, темно ведь уже!
— Пашенька... — Лена подняла брови. — То это серьезно?
— Не понял!? А вы сами что тут каркали?
— Грубиян! Мы не каркали! Мы просто рассматривали возможность.
— Ну вот и рассмотрели возможность! Пошли, говорю! Или вы струсили?
— Ничего мы не струсили, — обиделась Марина. — Сам дурак! Да, Лена?
— Еще какой. И грубиян к тому же. Давай никуда с ним не пойдем, Рина? Он гадкий.
— Хи-хи-хи, — закривлялся Паша внизу. — Хе-хе-хе. Слаби-бо-бо? Слаби-бу-бу?
— Дурак! — сказала Марина.
— Ну я пошел. — Паша отвернулся и заскакал по камням.
— Ай! — воскликнула Лена. — Он уносит нашу палатку!
— Отдай нашу палатку! — закричала Марина. — Отдай, мы все простим!
— Хрен вам, а не палатку, — загигикал Паша, уже почти невидимый в синих сумерках. — Щас! У-лю-лю!
— Нет, вот ведь хам, грубый, сволочь! — закричала Марина в сумерки. — Лена, давай ему все-таки вставим, хоть раз как следует! Он уже давно напрашивается!
— Не то слово! — засмеялась Лена. — Пашище! А ну, остановись, болван! Мы спускаемся!
— Мы спускаемся тебя бить! — Марина осторожно пошла за Леной. — Ой, мамочка, осторожно... Тут можно скатиться и шею свернуть...
— У-лю-лю! — донеслось снизу. — Народ, вы только там осторожней... Тут можно скатиться и шею свернуть! За нефиг делать, и духов никаких не нужно.
— А ты, подлый, так все подстроил, чтобы смыться вперед и нас тут всех бросить! — закричала Лена во тьму.
— И это после того, что мы для тебя сделали! И это после всего нашего к тебе отношения! — закричала Марина. — Лена, давай его бросим! Он свин просто неблагодарный! Мы ему, мы для него, а он!
— Мы ему вставим, а потом бросим, — откликнулась Лена. — Слышишь, ты!
— А-а-а!!! — донесся жуткий вопль. — А-а-а!!!
Девушки замерли в ужасе.
— Духи! — донеслось через секунду. — А-а-а! Меня уже хватают за яйца!
— Дурак! — закричала Марина и даже подпрыгнула. — Козел! Придурок! Нет, что за кретин такой на нашу голову взялся!
— Гадкий, забрал нашу палатку! — закричала Лена. — Отдай палатку, мы все простим!
— Не отдам, не отдам, тра-ля-ля, тру-лю-лю!
— Ну все, Пашенька! — сказала Марина и стукнула ботинком в камень. — Больше нашего терпения на тебя нет. Вот ведь идиот на нашу голову взялся! Вставим?
— Со страшной силой!
Девушки продолжили осторожный спуск в темноту.
— Слушай, — сказала Марина шепотом, оглядываясь в непонятный мрак. — Как-то здесь и на самом деле... Жутко... Мамочка...
— Ха, — усмехнулся Паша зловеще, сбрасывая рюкзак. Рюкзак глухо стукнулся в землю, и девушки вздрогнули. — Еще бы. Это тебе все-таки Долина духов, не хрен соба...
— Пашка! — Лена не выдержала и треснула, наконец, Пашу по шее. — Замолчи, хватит уже! Матерщинник!
— Я сегодня хоть одно слово матерное произнес? — закипятился Паша. — Хоть разик?
— Так еще не хватало, чтобы ты матом у нас тут ругался! — Марина сбросила рюкзак и присела. — Фух, вот я устала сегодня. Я даже есть не хочу.
— Я тоже. — Лена опустилась рядом. — Давайте поставим палатку, попьем чаю, может быть... У нас там шоколадка осталась?.. И спать. Я падаю просто. У меня в ушах гудит. А тут еще этот матом ругается. — Она пихнула Пашу в колено.
— Ладно, ладно, не буду. Это я так, просто. Для поддержки разговора. Ведь правда жутко?
Они какое-то время сидели молча, слушая загадочную тишину. Здесь было спокойно и тихо. Ветер то ли уснул, то ли вообще его не было — в Долине стояла какая-то странная, совсем не горная тишина, когда откуда-нибудь обязательно донесется то шелест листьев, то шорох веток, то еще какой-нибудь живой горный звук. А здесь было тихо, совсем, как никогда не бывает.