Далее на сцену вышел наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед ибн Салман, которому едва минуло тридцать два года, этот луч света в темном царстве геронтократии. Он намеревался модернизировать саудовский рынок труда, включив в него обретших мобильность женщин в качестве дополнительного ресурса постнефтяной эры. В ноябре 2017 года он развернул масштабную кампанию против экстремизма, которому, по его словам, страна потворствовала с 1979 года. Действительно, это был судьбоносный год, начавшийся с триумфального возвращения аятоллы Хомейни в Тегеран и закончившийся введением советских войск в Афганистан, положившим начало джихаду в этой стране. Тогда же, в 1979 году, открылся ящик Пандоры, из которого был выпущен международный исламский терроризм, терзающий нас по сей день. Таким образом, под вопрос была поставлена сама суть системы саудовского ваххабизма, господствовавшей на Ближнем Востоке с тех пор, как нефть была использована как политическое оружие, позволившее одержать победу в Октябрьской войне 1973 года между Израилем и арабскими государствами. То, как обе стороны сами обозначали этот конфликт – «Война судного дня» и «Война Рамадана» соответственно, – явилось ярким символом того, насколько значимым в последующие годы стало религиозное наполнение политической сферы.
Последующие страницы посвящены ретроспективному анализу этих сумбурных десятилетий и размышлениям о возможных путях выхода из хаоса. Я сам был свидетелем, аналитиком и «хроникером» событий этих 50 лет и даже их невольным участником после вынесения мне игиловцами за мои исследования смертного приговора. Следовательно, на этих страницах найдет отражение и мой личный подход к изучаемым явлениям, определяющий отбор и изложение фактов. В силу этого внешне обыденные события, кажущиеся мне в ретроспективе красноречивыми, будут рассматриваться на фоне долгосрочных исторических тенденций.
Первые четыре главы первой части книги представляют собой анализ по хронологическому принципу первых четырех десятилетий, с Октябрьской войны 1973 года до народных волнений, известных как «арабская весна» (хотя и происходили они в реальности зимой 2010/2011 года). В течение этих сорока лет шел процесс исламизации политической сферы, и раскручивался по спирали джихадизм, все более охватывавший с каждым витком всю планету. Начало этим явлениям было положено в 1979 году, когда начались боевые действия в Афганистане, не без вмешательства американцев, искавших адекватный ответ Иранской революции. Это первое проявление современного джихадизма приведет к развалу СССР десять лет спустя. В соответствующих главах мы рассмотрим три сменявшие друг друга фазы этого джихадизма, включая события 11 сентября 2001 года, ставшие сколь ошеломительным, столь и трагичным для США ударом. Так занималась заря нового христианского века, на которую наложилось так и не состоявшееся начало нового исламистского тысячелетия. Этот ретроспективный обзор опирается на ряд трудов, опубликованных мной на эту тему, начиная с «Пророка и фараона» («Prophète et Pharaon», 1984), и заканчивая книгой «Террор и мученичество» («Terreur et martyre», 2008). При этом я использую и включаю в исследование только те материалы, которые кажутся мне сегодня актуальными для интерпретации ключевых явлений десятых годов XXI века.
Это запутанное десятилетие, рассмотренное во второй части книги, началось с оптимистических надежд, подаренных «арабской весной» 2011 года. Продолжилось оно провозглашением игиловцами «Исламского государства» и распространением исламистского терроризма на территорию Европы. В ходе этого десятилетия исламистский «халифат» пал осенью 2017 года после освобождения Ракки и Мосула. В эти годы на демократический подъем, породивший такие ожидания, накладывался неописуемый ужас террора ИГИЛ, а возвращение к власти авторитарных режимов сочеталось с процветанием стран-изгоев и «зон беззакония». Анализ этих противоречий потребовал исследований на месте событий, которые я проводил по обе стороны Средиземноморья.
В развитие проблематики, поднятой мной в «Арабской страсти» («Passion arabe», 2013) и в «Терроре во Франции» («Terreur dans l'Hexagone», 2015), вторая часть книги анализирует ситуацию в шести странах, переживших «арабскую революцию», – в Тунисе, Египте, Ливии, Бахрейне, Йемене и Сирии. Ряд моих размышлений касается Ирака, поскольку монстр в виде ИГИЛ родился и вырос там, где он граничит с Сирией. Благодаря краху ИГИЛ в конце 2017 года мы уже находимся на временном расстоянии, достаточном для того, чтобы рассматривать события этого трагического периода в исторической ретроспективе. Я приложил все усилия, чтобы составить обобщенную картину из всей массы событий, о которых мы недавно узнали – или против воли испытали на себе. Моей основной задачей было извлечь из этих фактов уроки, позволяющие вписать историю, творящуюся на наших глазах, в длительный опыт предыдущих десятилетий. Как увидит читатель, Левант – и в первую очередь Сирия – находятся в центре моего повествования, и им посвящен значительный объем книги. По моему мнению, кризисы, сотрясающие Средиземноморье и Ближний Восток, выкристаллизовались и нашли наиболее полное выражение именно в этом регионе.