– Придётся, – тоном, не терпящим возражений, ответил он. – Придётся!
Почти одновременно мы посмотрели в сторону прихожей, где на коврике беспокойно спал Барсик, вздрагивая всем телом. Он как будто чувствовал, что за беда подкралась к нему. Слёзы навернулись у меня на глазах, и я, повернувшись к Симону, сказала дрожащим голосом:
– Пожалуйста, прошу вас. Пожалейте несчастное животное, ну зачем он Вам? Вы не любите котов, сами сказали. А я без него не смогу жить! Пожалуйста…
Я надеялась убедить пришельца, что мой котик ему ни к чему, тем более что он не чёрного цвета. Конечно, кроме себя, винить мне было некого, я действительно часто посылала всё к чёрту, Барсика почти каждый день, потому что он вечно путался под ногами. Бабушка очень ругала за подобные фразы меня и Мишку, который тоже часто упоминал нечистых.
– Вот явится к вам однажды он, – говорила бабуля, крестя во всех направлениях углы нашей квартиры, – тогда узнаете!
Почему должна была узнать что-то особенное я? Почему не Мишка? У него в доме живут черепаха и волнистые попугайчики, может, Симону лучше забрать их? Но я не успела высказать эту мысль до конца. Симон укоризненно заметил мне, что предлагать взамен Барсика животных из семьи брата, тем самым огорчая любимых племянниц, нехорошо.
– Не думал, что вы такая, – нахмурился чёрт, вы меня разочаровали.
– Хорошо вам говорить, – возмутилась я, чувствуя, помимо вины, непонятную симпатию к своему гостю, – вы и представить себе не можете, что такое одиночество. И представить не можете…
– Откуда вам знать, кто и что не может представить? – неожиданно тихо произнёс Симон, а его глаза как будто погрустнели. Он чуть придвинулся и коснулся своей лапой моей руки. Пальцы у него были тёплыми и мягкими. Запах хорошего парфюма одурманивал, чёрные глаза смотрели на меня с непонятным выражением; близость невероятного красавца завораживала. Моё сердце билось так сильно, что я боялась задохнуться. Только одно желание было сейчас у меня – чтобы Симон обнял и поцеловал меня, больше ни о чём другом я и думать сейчас не могла.
Симон поцеловал мне руку, и взгляд чёрных глаз вновь пронзил меня до самого сердца. Его лицо было совсем близко, и моё волнение сделалось запредельным. Я не смогу удержаться и отвечу на нежные поцелуи, которые уже начинались. Дыхание Симона участилось, он обнимал меня, и нас разделяло всего несколько миллиметров. Не знаю, что было бы дальше, но тут в прихожей громко мяукнул Барсик, и я опомнилась. Оттолкнувшись от Симона, я пересела подальше, стараясь не встретиться с ним взглядом. Он ведь читает мысли, мелькнуло у меня в голове, и теперь поймёт, что нравится мне. Очень сильно нравится, и предприми он ещё одну попытку сближения, я не стану противиться. Чтобы нечистый не догадался о моих чувствах, я стала напевать про себя детскую песенку, которую разучивала с детишками в садике.
– Лидия, – тихо сказал Симон, – Вы мне очень нравитесь. Очень!
Я смущённо молчала, не зная, как вести себя дальше в этой странной ситуации. Симон осторожно повторил своё признание и намекнул, что, если я отвечу согласием и мы проведём время, как взрослые люди, он не станет забирать Барсика. Это было то, чего я никак не ожидала. Но почему-то сразу обрадовалась. Конечно, я сделаю это ради Барсика, горячо убеждала я себя. И убедила…
Поцелуи Симона были необычными – нежными и одновременно страстными, и у меня захватывало дух от новых ошущений. Вот так, значит, целуются, успела подумать я. Всё, что было у меня до этого с Антоном, теперь казалось недоразумением, а других мужчин я не знала. Антон всегда думал только о себе и, получив удовольствие, сразу же засыпал, а я радовалась, что моему мужчине было хорошо. Я и понятия не имела, что бывает и так, как в эти минуты
– Не бойся меня, – послышался шёпот Симона, – не бойся, Лидочка.
– А я и не боюсь, – мой ответ, наверное, показался удивительным, и Симон, чуть отстранившись, всмотрелся в мои глаза. Улыбнувшись, он прижал меня к себе…
Необычность нового чувства завораживала. Мне самой хотелось обнимать и целовать неожиданного любовника и дарить в ответ то, что я получала от него. И не только в эти минуты. Пусть это будет сегодня, завтра, послезавтра. Пусть это не кончается никогда! Но "это" и не думало кончаться. Прижимаясь к горячему телу Симона, я была счастлива. По-настоящему счастлива, впервые за долгое время.