Жалко, не видел, как Дамир сёк свою Никусю. Говорят, красочная картина была. Правда, тех, кто говорил, практически не осталось, а кто остался — быстро потерял память. А Вероника, вся такая фифа с голубой кровью, оказалась дурой, такой же, как любая торговка с рынка. Простить такое унижение, вернуться, родить ребёнка, ходить улыбаться, обниматься, лизаться по углам. Счастливые влюблённые, примерная семья.
Хотя, на влюблённости можно хорошо сыграть, да и Элеонора с лёгкостью может заткнуть глупенькую, богатенькую девочку, соблазнив красавчика Дамира. А если не выгорит, то всегда можно подтасовать карты, опереться на старые грехи и подпортить идиллию в семье.
На крайний случай есть старый друг, давший клятву долга жизни, который совсем зажирел от спокойного, сытого существования. Окружил себя наложницами и рабынями, наладил поставки оружия и наркоты, собрал маленькую армию, способную зачистить десяток селений за несколько часов, и сидит, жрёт виноград с финиками.
С его помощью достать Дамира не составит труда. Сначала пристроить в бордель любовь всей его жизни и высылать фотки, чтобы помучался перед смертью, порыл мордой землю, затем заняться детьми, выставив на закрытые торги с анонимными участниками, ну а после посмотреть в глаза, прежде чем провернуть нож в сердце. Главное, подгадать момент, убрать временно Захратова, желательно подальше, проредить охрану и действовать. Пара часов на вывоз из города, сутки на бегство из страны, требование выкупа, чтобы потянуть время, и концы в воду.
— Илхом, дорогой, дело есть, важное, — набираю старому другу. — Встретиться надо, брат, поговорить.
— Когда в гости ждать? — торопливо спрашивает он, а на заднем фоне звучит музыка, слышится перезвон браслетов и шелест одежды.
— Через две недели командировка намечается, остановлюсь у тебя.
— Добро. Мне как раз новых девочек доставят. Будет, чем тебя развлечь.
Прощаемся, и я довольный растягиваюсь на диване. У Илхома всегда отменный товар. Девок его парни собирают со всей России и с территорий бывших республик, выискивая подходящие экземпляры на конкурсах красоты. Победительниц, естественно не трогают, а вот тех, у кого не хватило денег на победу, заманивают различными способами. Кому обещают контракт с известным рекламным агентством, кому сулят брак с эмиратским принцем, а кого накачивают наркотой и просто вывозят.
Ломать таких чистый кайф. Поначалу они сопротивляются, выпускаю когти, следом бьются в истерике, отказываются от еды, но после нескольких кругов по членам бойцов сдаются, становясь шёлковыми и послушными. Мне нравится усмирять, запугивать, воспитывать болью. Илхом позволяет делать с ними всё, что душе угодно, главное не попортить шкурку и сильно не растянуть.
Не обещаю, что с Вероникой буду нежен, скорее наоборот. Она выползет из-под меня еле живой, и в таком виде попозирует для своего мужа. Мир будет в бешенстве, потеряет контроль, станет уязвимым, а я, как всегда, сыграю преданную дружбу.
Глава 6
Вероника
— Элеонора, действительно, очень красивая, — не могу сдержать в себе. Вроде, муж не даёт повода, но перед глазами всплывает далёкое воспоминание. Виктория, бросающая пакет на пол машины и её слова, пропитанные ядом: «Зря ты встала на моей дороге, маленькая дрянь. Беги, сучка. Беги быстро, и не оборачивайся. Надеюсь, ублюдка ты потеряешь…»
— Да? Не заметил, — перетаскивает к себе на колени Мир. — Для меня существует только одна женщина. Самая красивая, самая сексуальная, самая желанная. А Элеонору я с лёгкостью могу убрать из нашей жизни. Только скажи, и её не будет в городе.
Сколько таких охотниц встанет ещё на его пути? Всех не уберёшь, не изничтожишь. Дамир слишком красив и успешен, лакомый кусочек для большинства. Всегда будут крутить перед ним хвостом, стараться соблазнить, предлагать себя. Эля, вроде, не крутит, но я женщина, замечаю то, что мужчины не видят. Желание, мелькающее во взгляде на моего мужчину, зависть и ненависть в уголках сжимающихся губ, когда мимолётно скользит по мне.
— Не стоит. Она хорошо справляется с работой, — веду рукой по его щеке, обвожу овал лица, задеваю большим пальцем губы. Он мой. Никому не отдам. — Я доверяю тебе, Мир. Ты не сделаешь мне больно.
— Не сделаю. Клянусь.
Не сделает. Моя спина всё ещё напоминает ему об ошибках и о причинённой боли, а парные отметки от пуль — о предательстве близкого друга.