Он кивает, выдыхает и проводит рукой по волосам. Мы здесь единственные. Левой и правой рук Романа нигде нет, а Джейс ждет меня в машине. Я изучаю его несколько секунд.
— Есть ли причина, по которой ты так взволнован?
Его взгляд резко встречается с моим.
— Помимо того, что у меня такое чувство, будто я продаю сестру?
— Это глупо. Она не скот, который можно покупать или продавать.
— Сказано человеком, который буквально покупает ее, — сухо говорит Роман.
— Она так думает? Что ее продают? Полагаю, ты рассказал ей о договоренности и получил ее разрешение еще до подписания контракта. Как она к этому относится?
Роман делает паузу.
— Я не знаю. Она не разговаривала со мной неделю. С тех пор, как я рассказал ей об этом. Она согласилась, но я могу сказать, что ей было больно это делать. Она меня избегает, и я тоже не уверен, что готов встретиться с ней лицом к лицу.
Внутри меня бурлит сочувствие. Для него. Хотя я забочусь о своей семье, я крайне далек от их чувств и эмоций. Я их едва знаю. Возможно, мы с Изабеллой и выросли вместе, но мой уход, будучи подростком, ознаменовал конец любых отношений, которые мы строили. Меня не было рядом при рождении близнецов. Итак, хотя мы и можем называть себя семьей, между нами нет никакой внутренней связи.
У Романа нет такой роскоши. Он не может позволить себе бессердечно относиться к их чувствам, потому что любит их, и это еще больше укрепляет то, что я всегда знал. Эта любовь — слабость. Или, возможно, роскошь, которую я не могу себе позволить.
— Я уверен, что она достаточно скоро смирится со своей ситуацией. Тем более, что позже на этой неделе ей придется переехать ко мне, — заявляю я. Это было одно из условий, которые я высказал при завершении сделки.
Темный взгляд Романа резко останавливается на моем. Я выгибаю бровь, увидев выражение его лица.
— Я еще не говорил ей об этом, — сообщает он мне. — Я оставлю эту задачу тебе. В конце концов, она твоя будущая жена.
— Хм. И когда, по-твоему, я ей скажу?
— У моей дочери завтра день рождения. Ты приглашен. Это даст тебе возможность встретиться с семьей, а также поговорить с Розой.
Я киваю.
— Хорошо. Тогда, думаю, увидимся завтра.
Дом Де Лука представляет собой большой особняк, уединенный в районе, который обеспечивает им уединение и чувство безопасности. Он очень похож на дом Руссо. Дом простой, сдержанный, с гладкими стенами и современной мебелью. Вокруг дома много произведений искусства, в основном скульптуры и глиняные фигурки. Меня они привлекают, эти вещи, я уверен, были созданы Розой. Удивительно, что ее руки могут создавать такие замысловато красивые вещи, как ваза передо мной. Она находится внутри витрины, а вдоль стен стоят еще несколько таких же. Там же висят картины. На некоторых стоит ее подпись, другие, я думаю, являются покупками.
Ее любовь к искусству — явное различие между нами. Меня это никогда особенно не волновало, и я не пытался это понять. Но она, кажется, делает это глубоко. Я все еще смотрю, когда чувствую чье-то присутствие позади себя. Я медленно поворачиваюсь и вижу не кого иного, как Елену Леган, которая вскоре станет Де Лукой. Она даже не пытается скрыть свою неприязнь ко мне. Он сияет в блеске ее зеленых глаз.
— Привет, — говорю я.
— Оставь любезности, — говорит она мне, поднимая руку. Ее взгляд скользит от моего лица к моему наряду — черному костюму-тройке. — Ты знал о дресс-коде, не так ли, зять?
Ее тон жесткий, поскольку она называет меня своим зятем.
Я пожимаю плечами. Роман сообщил мне, что это была полностью белая вечеринка. Я рассматриваю ее белое платье с легкой улыбкой.
— Я не ношу белое. Это вредно для моей репутации, родственница.
Забавно, что мы уже называем себя такими фамильными именами, хотя я еще даже не член семьи.
— И какая это будет репутация? Потому что, как это ни печально, похоже, о тебе никто ничего не знает. И ты собираешься жениться на одной из моих лучших подруг.
— Ты обо мне узнаешь в свое время, Елена, — уверяю я ее. — А пока я хотел бы познакомиться со своей будущей женой.
Она усмехается.
— Удачи с этим. Роза может быть доброй и с самым большим сердцем на свете, но даже она не в порядке, если ее продадут замуж.
— Обсуди это со своим женихом, а не со мной, — бормочу я.
— Конечно. Но есть некоторые вещи, которые находятся вне моего контроля, — грустно говорит она. — Если ты причинишь ей вред, я…
— Я слышал достаточно угроз, спасибо, — говорю я, перебивая ее.
Она хмурится.
— Ты мне правда не нравишься.