— Сначала ты.
— Я не напал первым, не так ли? — возражаю я.
Роман смотрит на меня, затем на своего брата, который все еще борется со мной. Тони сильный, но у меня на несколько фунтов мускулов больше, чем у него.
— Хорошо, — отрывается Роман, роняя пистолет.
Майкл следует его примеру. Я убираю нож с шеи Тони и отступаю назад. Он пристально смотрит на меня, но один взгляд на Романа заставляет его отшатнуться к стене.
— Теперь мы можем поговорить цивилизованно? — спрашиваю я.
— Хорошо, — отвечает Роман, отодвигая стул и опускаясь в него. — Присаживайся.
— Нет, спасибо, — говорю я с легкой улыбкой.
Роман тоже улыбается. Он соединяет руки вместе и кладет на них подбородок. Когда его глаза встречаются с моими, я понимаю, что он восстановил некое подобие контроля.
— Теперь скажи мне, какого черта я позволю своей сестре выйти за тебя замуж? Если ты не понял, твоя семья находится в спасательной шлюпке. Де Лукасы процветают. Ты нам не нужен.
Я склоняю голову набок.
— Только это ложь. Не так ли?
Глаза Романа вспыхивают.
— Что?
— Ты потерял свой самый крупный источник финансирования, когда нарушил свое слово и отказался жениться на дочери Занетти. Это огромное дело, которое ты изо всех сил пытался скрыть последние несколько месяцев. У тебя проблема. Я ошибаюсь?
На челюсти Романа дергается мышца.
— Знаешь, ты чертов мудак, Руссо.
— Нет. Я просто знаю все. И это тебя бесит, — констатирую я, пожимая плечами. — Теперь ты хочешь услышать, что я могу предложить в обмен на руку Розы и союз между нашими семьями?
— Я не отдам тебе свою сестру, — выдавливает он.
— Ой, прекрати. Здешние семьи делают это постоянно. Возьмем, к примеру, твоего лучшего друга Кристиана Д’Анджело. Он был в браке по расчету со своей женой, не так ли? И ты должен был состоять в браке по расчету с девушкой Занетти. Конечно, до того, как ты её сломал, — говорю я. — В нашем мире это вполне нормально.
— Мне плевать на нормальность. Я не выдам свою сестру замуж за чертового психопата.
Я вздыхаю.
— Роман, ты очень драматичен.
Удивительно, но Майкл говорит.
— Что ты вообще можешь предложить? Ты продолжаешь говорить о предложении чего-то взамен. Что это такое?
Я улыбаюсь ему, радуясь, что чьи-то приоритеты совпадают с моими. Майкл хмурится в ответ, выражение его лица становится неприятным. Я машу ему рукой, и Джейсон вкладывает мне в руку файл. Я кладу его на стол перед Романом и, немного подумав, возвращаюсь на свое прежнее место.
— У меня есть деньги. Много, — говорю я с размахом. — Деньги, которые тебе сейчас нужны. Управление всеми этими наркополями в разных странах, должно быть, сказывается на тебе. Я слышал, что Занетти блокирует твои контакты на границе, не позволяя твоим вещам попасть в страну. Я могу это исправить и для тебя. Если и есть что-то, в чем Руссо хороши, так это подпольная работа. Мои дяди, возможно, были идиотами, но они хорошо постарались, сохранив связи моего отца.
При этом взгляд Романа отрывается от контракта. Он откидывается назад на стуле, его глаза любопытны.
— Давайте на минутку отложим этот контракт. Я хочу, чтобы ты рассказал мне о себе, Руссо. Ты появляешься в городе из ниоткуда, и мы не можем найти о тебе никакой информации. Кто ты, черт возьми? А твой отец?
Я щелкаю костяшками пальцев, выдерживая его взгляд. Часть меня понимает его просьбу. Хотя это раздражает.
— Мой отец был доном Руссо около двадцати лет назад, — говорю я, почесывая челюсть и делая вид, что в горле нет комочка. — Он был убит одной очень холодной ночью в нашем семейном доме. Мою мать тоже убили. Мне было десять лет, и мне пришлось наблюдать, как это происходит. Веселые времена.
В комнате становится пугающе тихо. Выражение лица Романа нечитаемо, но когда я смотрю на Майкла, я вижу некоторую симпатию, направленную ко мне. Меня бы это разозлило, но я понимаю, что это не жалость. Я знаю историю Майкла. Он тоже рано потерял родителей.
Роман откашливается.
— Это чертовски трагично, чувак.
Почему-то меня это смешит.
— Все в порядке. Они умерли, и дядя Мигель стал доном. У него это плохо получалось, но какое-то время ему удавалось сохранять самообладание. Потом он стал старше, не аккуратнее. Я уверен, ты знаешь, что он умер около двух лет назад. Затем Лео стал доном, и это было примерно в то время, когда я начал готовиться к возвращению. Лео был еще большим идиотом, чем Мигель. В любом случае, ты знаешь остальную часть истории. И как я сюда попал.
— Это чертовски расплывчато, — заявляет Роман. — Где ты был последние двадцать лет?