Вскоре негостеприимные и явно психически нездоровые аборигены остались далеко позади. Я боялась, что будет погоня, и долго вглядывалась в уменьшающиеся и вскоре совсем исчезнувшие дома, пока не поняла, что никто из этих психов и не собирался играть с нами в догонялки.
— Что этим людям от нас было нужно? — Я наконец отлипла от Ника и развернулась так, чтобы смотреть вперед. — Ой! Что это?
— Шамахане, — не утруждаясь объяснениями, односложно буркнул Никита.
— О! Кажись, добрались! Ник, как думаешь, хоть там-то мне овса перепадет?
Я вгляделась в преграждающее нам путь странное сооружение. Скорее даже не сооружение, а стена. Высокая, сделанная из темного камня, она, казалось, делит мир пополам, начинаясь от горизонта и растворяясь где-то в едва видимых изломах гор.
— Что это? — повторила я, не отрывая взгляда от преграды, приближавшейся с каждым Борькиным шагом. И ни дверей, ни ворот, ни арки…
— Это граница шамаханских земель. — Я почувствовала, как Ник напрягся.
Действительно добрались!
— А как через нее пройти? Где двери? — озвучил мои мысли Борька. — Куда ехать-то? Вправо, влево?
— Прямо. Куда дорога идет. — Голос Никиты стал безразличным, если не сказать — ледяным. Ни нотки волнения, ни единой эмоции. А это значит, насколько я за все это время смогла узнать Никиту, — он готов к схватке, и он… боится! Знать бы еще чего…
— Но дорога идет к стене, а в стене ни ворот, ни калитки… — Борька даже на миг остановился, настороженно покрутил головой и снова протрусил вперед.
— Шамахане — колдуны и маги. У них самые лучшие в мире магические и целительские школы, так неужели ты думал, что на их земли можно так легко попасть? — Ник едва слышно усмехнулся и зловеще добавил: — А ворота будут. Не сомневайся!
После его слов сомневаться как-то сразу расхотелось. Оставшуюся часть пути до границы мы проделали молча, думая каждый о своем. Не знаю, о чем думали мои спутники, но я, если честно, голову сломала, пытаясь представить, как мы сможем миновать эту стену.
Меж тем стена неумолимо приближалась. Бесстрастной махиной вырастая у нас над головами и буквально заслоняя солнце.
— Все! Я больше туда ни ногой! — Борька вдруг встал и, задрав голову, принялся разглядывать закрывшую полнеба махину. — Мне кажется или я чувствую, как она с каждым моим шагом трясется? А еще голоса! Они гонят меня! Предупреждают не ходить сюда! А вдруг этот заборчик на нас сейчас упадет?!
— Борис, ты должен идти вперед, пока не подойдешь к стене! — Ник повозился и спрыгнул наземь, и моей спине стало холодно и неуютно. Взяв испуганного жеребца под уздцы, он уверенно повел его к преграде, не забывая убеждать: — Пойми, это охранные заклинания тебя заставляют бояться. Но на самом деле бояться не нужно. Не все реальность из того, что ты видишь! Понимаешь меня?
Что-то неуловимо знакомое заставило меня куда более внимательно взглянуть на стену. Где-то я уже это видела… или слышала?
И тут до меня дошло.
— Борька, вспомни дом Феникса! Там же было то же самое! Огромная каменная стена, которую я видела, для тебя оказалась небольшим дощатым забором! — От эмоций, переполнявших меня, я даже не смогла усидеть в седле и тоже скатилась по круглому боку жеребца. — Помнишь?
— Помнить-то я помню! — Борька шел, прижав уши и не сводя глаз, в которых застыл ужас, с черной громадины. — Только там я видел крошечный забор, а здесь вон какая махина. Да еще голоса чьи-то страшные не по-нашему матюкаются!
— А ты хотел, чтобы граница колдовского государства охранялась так же, как логово этого вашего Феникса? — недовольно проворчал Никита и подсластил пилюлю: — Но в целом ты, Василек, права. Основа охранного колдовства та же, только сила магии здесь совсем другая. Даже те, кто знает секрет, не всегда могут пройти путь до стены, а ведь именно этот путь и есть дверь.
— То есть как? — Странно, отчего эта стена так действует на Борьку. У меня она страха не вызывает. И голоса не слышатся. Может, потому, что со мной Ник? С ним мне вообще ничего не страшно!
— Просто иди. — Никита не стал объяснять, предпочитая показать. И повел Борьку за собой, посоветовав напоследок: — Будет страшно — закрой глаза и доверься мне!
Я пристроилась с другого бока Борьки и принялась уговаривать его не бояться какой-то там стены. Наконец я так увлеклась, что даже не заметила, когда махина стены вдруг превратилась в тень и осталась где-то позади, открыв нашему взору таинственно мерцающие в лучах заходящего солнца городские стены, сторожевые башенки и золотые купола дворцов невиданного мной доселе прекрасного города. Совсем другого, нежели те, в которых мне довелось побывать.