— Мне тоже… прикоснуться к тебе? — спросила я, съеживаясь от того, как глупо, наверное, это прозвучало.
Но он покачал головой, вытаскивая из меня палец. Он снова провел им по мне, набирая больше масла и дразня мой клитор, и я захныкала, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми.
— У нас есть время, — пробормотал он, снова вводя палец, пока я не вздрогнула от сверхъестественного удовольствия, появившегося от его холодного прикосновения к моей воспаленной коже.
— Прямо сейчас я хочу поклониться своей невесте и узнать, что доставляет ей удовольствие.
Мои глаза, закрывшиеся помимо моей воли от переполневшей меня мольбы, распахнулись в удивлении. Я посмотрела на него в замешательстве, и он ухмыльнулся, снова убирая палец и потянувшись за кувшином с маслом. Он вылил на меня еще, и когда покалывающее тепло просочилось по моей коже, расслабляя меня еще больше, он усмехнулся.
— Не волнуйся, маленькая снежинка, — прошептал он так тихо, что только я могла его услышать.
— Я получу от тебя удовольствие достаточно скоро.
Вместо страха, который был бы подходящей эмоцией, в моем животе затрепетало возбуждение. Мне действительно не нужно было ничего делать. Не нужно было беспокоиться, выступать и бороться за его внимание.
Все, что мне нужно было делать, это лежать и позволять ему прикасаться ко мне.
Вздохнув, я легла на спину, и когда его палец снова скользнул в меня, теперь уже легко, я приподняла бедра, чтобы втянуть его глубже.
— Правильно, — тихо сказал он, продвигаясь дальше. — Вот так, маленькая снежинка.
Я застонала, когда холод распространился по моему телу, когда его палец полностью вошел внутрь, а костяшки прижались ко мне.
— Ты справляешься очень хорошо.
Он вытащил палец, вылил на меня еще масла и снова ввел его внутрь…
Я вскрикнула. Это был еще один, более твердый холод, проникающий внутрь, более болезненное растяжение, заставившее меня инстинктивно сжать бедра.
Но он не останавливался, только продолжал давить, и после секундного дискомфорта мое тело сдалось. Я расслабилась, тепло масла наполнило меня, в то время как холод его пальцев смягчил ожог.
Пальцев, как я поняла, было два.
Когда его костяшки прижались ко мне, я открыла глаза и рот от удивления. Но его ладони были массивными! Один палец, вероятно, толщиной с три моих, не говоря уже об их длине… И целых два были внутри меня?
— Нам нужно будет подумать о том, чтобы получить больше этого масла — сказал он, отстраняясь.
Еще больше скользкого тепла разлилось по мне, и он одним долгим движением ввел пальцы в мою киску. Я ахнула, чувствуя себя полностью наполненной и совершенно покоренной, мое тело без всякого сопротивления приняло объем вторжения.
Несмотря на то, что в моей голове все еще витали некоторые сомнения и дурные предчувствия, мое тело полностью приняло его, уступив так легко, что это было неловко.
— Моя прекрасная невеста, — сказал он как раз в тот момент, когда я сжалась вокруг него, неприятная мысль заставила меня напрячься.
— Ты так хорошо это воспринимаешь. Я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя.
Я глубоко вздохнула, его слова успокаивали. Он похвалил меня. На самом деле похвалил меня, и я почувствовала тепло, как от масла, только не в киске, а в груди.
Непрошеные слезы навернулись мне на глаза.
Он назвал меня красивой. Сказал, что я хорошо справляюсь.
Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то говорил мне что-то настолько доброе.
— С-спасибо тебе, — прохрипела я, мой голос был влажным от непролитых слез, которые я мужественно пыталась сдержать.
Мне казалось неправильным, чтобы невеста плакала, когда ее жених собирается ее трахнуть. Он поднял голову, его веселые глаза встретились с моими.
— Не благодари меня за то, что я лишь сказал правду.
Я кивнула, завороженная его темными глазами, пока он медленно продолжил трахать меня пальцами, издавая влажные звуки, которые должны были смущать, но не производили такого эффекта. Они свидетельствовали о том, как легко он мог двигаться внутри меня.
Олдриг просунул пальцы до упора и посмотрел вниз. Я проследила за его взглядом и ахнула, увидев свой живот.
Там, под моей кожей, был длинный, слегка выступающий предмет. Мы оба могли видеть его пальцы внутри меня. Я думала, что такое невозможно или, по крайней мере, ощущалось бы очень болезненно, но больно не было. Все, что я могла чувствовать, — это удовольствие от тепла, смешивающегося с холодом, и от трения, когда он двигался внутри меня. Он вытащил пальцы, и выпуклость исчезла. Он медленно ввел их обратно… И я смогла увидеть это движение сквозь свою кожу и мышцы, смогла увидеть, как он движется внутри меня.