Эбигейл не нужно было повторять дважды. И как только она ушла, я заперлась в ванной и достала все еще неиспользованную бутылку натурального масла, которое Олдриг заказал в храме.
Наконец-то он вернется ко мне.
Я быстро намазала себя маслом и надела красивую кружевную ночную рубашку. Я распустила волосы, и они рассыпались по плечам. Больше не худые и непривлекательные, они выглядели блестящими и здоровыми теперь, когда у меня был доступ к еде и косметике.
Я посмотрела на себя в зеркало, уже краснея при мысли о том, что Олдриг возьмет меня так же, как в храме. С бьющимся от волнения сердцем я вышла из ванной и встала у окна в ожидании.
Вскоре дверь открылась, и я обернулась с улыбкой. Мускулистый голубой гигант стоял на пороге, глядя на меня с ухмылкой.
Я вздрогнула и схватила одеяло, чтобы прикрыться, споткнувшись в спешке.
Потому что это был не мой муж.
ГЛАВА 8
ЛЮСИ
Это был Уллаг. Мгновение он просто стоял там, глядя на меня. Несмотря на широкую улыбку на его лице, его глаза были холодными. В них блеснуло что-то жестокое, и я сделала шаг назад, мои инстинкты немедленно распознали опасность.
Дерьмо.
Мои глаза забегали по сторонам в поисках путей отступления. Он стоял прямо в дверях, так что это было исключено. Я была в нескольких шагах от ванной, но, хотя я был ближе к двери, чем он, его ноги были длиннее.
Если бы я бросилась в ванную, как быстро он последовал бы за мной?
Слишком быстро.
И если бы я заперлась внутри, он бы выломал дверь? Она была не такой уж прочной. Но, вероятно, это потребовало бы некоторых усилий, к тому же шум мог кого-нибудь привлечь.
Шум. Должна ли я закричать? На мгновение мне показалось, что это чересчур. В конце концов, он просто стоял там, и мои инстинкты могли ошибаться.
Но, с другой стороны, его вообще не должно было здесь быть.
Я взглянула на окно, вспомнив шумную вечеринку снаружи. Окна были звуконепроницаемыми, а двери тоже неплохо приглушали звуки. Так что, если бы я хотел закричать, я должна была сделать это сейчас, пока дверь открыта.…
Уллаг шагнул внутрь и закрыл дверь с тихим щелчком.
Черт, черт, черт.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я, стараясь говорить спокойно.
Потому что, если бы мы сразу перешли к крикам и бегству, игра закончилась бы еще до того, как началась по-настоящему. В моих интересах было оттянуть этот момент.
Уллаг рассмеялся, подходя на шаг ближе. Я напрягла плечи, чтобы не вздрогнуть. Если бы он продолжал говорить, возможно, это дало бы мне достаточно времени, чтобы...… что именно?
Эбигейл ушла, веселилась на празднике. Она была единственной, кто пришел сюда — не считая Олдрига. Насколько велика вероятность, что он придет сейчас? Он давно обещал мне, что придет, как только будет рассмотрен счет… Или все-таки пришел? Должен ли он был остаться там и праздновать?
И где был мой охранник? Если Уллаг был здесь, это означало, что он пропал.
Дерьмо.
Я стиснула зубы, свирепо глядя на Уллага, хотя внутри меня все дрожало. У меня не было никаких иллюзий. Если никто не придет, чтобы спасти меня, я была обречена, потому что я бы никак не смогла физически отбиться от него.
— Мой брат продолжает отбирать у меня вещи, — сказал он таким угрюмым голосом, что мне стало бы жалко его, если бы я не была так напугана.
— Итак, теперь я собираюсь забрать кое-что из его вещей.
— Я хочу, чтобы ты ушел, — сказала я, стоя так прямо, что мое тело вибрировало от напряжения.
— Тебе неуместно здесь находиться.
Уллаг сложил свои массивные синие руки на груди и ухмыльнулся.
— Заставь меня.
Передразнивая, я повторила его позу, отодвигая свой страх на задний план. Заставь его говорить. Пока он говорит, он ничего не сделает.
— Ты знаешь, что, если ты причинишь мне боль, это даст Олдригу повод поставить тебя на место раз и навсегда? Я его жена, — сказала я, мой голос звучал сильнее, чем я думала, возможно в данных обстоятельствах.
Но мои ноги дрожали. Этого было не скрыть.
— Я хочу посмотреть, как он попытается, — сказал Уллаг, его ухмылка превратилась в уродливую гримасу, а лицо приобрело более темный оттенок синевы.
— Потому что мое гребаное место на этом троне. И у меня достаточно поддержки, чтобы добиться этого сейчас. Мне просто нужно, чтобы он сделал что-нибудь глупое, что он и сделает. Он всегда был слаб перед женщинами. Он обречет себя. И ты будешь последней снежинкой, человеческая девочка.
Я вздрогнула. Последняя снежинка. Ласкательное прозвище, которое дал мне Олдриг, звучало в устах Уллага отвратительно, но в то же время — зловеще. Последняя снежинка — это гигантская поговорка, означающая что-то вроде последней капельки.
Если бы на склон горы упало слишком много снежинок, это вызвало бы лавину.
То, что Олдриг сам дал мне это ласкательное имя, теперь казалось иронией судьбы. Если план Уллага сработает, я действительно стану погибелью моего мужа.
Еще до того, как наш брак окончательно оформится.
Нет. Не позволю этому случиться.
Я снова огляделась, отмечая все, что пропустила во время предыдущей проверки путей отступления. Несомненно, был способ сразиться с ним или замедлить его. И если бы был способ, я бы нашла и использовалась им.
Уллаг рассмеялся, делая еще один шаг ближе.
— Ничего не поделаешь, человеческая девочка. Отсюда нет выхода. И никто за тобой не придет. Мой дорогой брат прямо сейчас купается в лучах славы своей победы. Поднимает тосты. Произносит речи. Когда он, наконец, вспомнит о своей никчемной женушке, будет слишком поздно.
Он облизал губы, подходя ближе, и я отступила в сторону, приближаясь к ванной.