Теперь Щурова хитро улыбалась. Веригодская напряглась: было понятно, что директор что-то придумала.
— В любом случае сейчас я занята, — решительным тоном уверенного руководителя объявила Людмила Петровна. — Давай сделаем так: когда я буду готова, то приглашу тебя к себе в кабинет для обсуждения нагрузки. Это будет ближе к концу мая, а может даже в начале июня.
Веригодская кивнула. Она поняла, что Щурова не верит в анонсированную Оксаной свадьбу.
— Хорошего Вам дня, Людмила Петровна, — пожелала Оксана директору, покидая кабинет.
— И тебе, Оксаночка Владимировна! Сегодня зайду после работы в магазин, чтобы поздравить Раису Максимовну с обретением такой замечательной невестки. Ты же с мамой Тараса уже знакома? А с отцом? Семён, наверное, счастлив, что сын женится!
Веригодская торопливо юркнула за дверь, дабы избежать ответов на вопросы Щуровой, и тяжело вздохнула: путь к отступлению от брака с Лешим она себе только что благополучно отрезала. Теперь нужно идти до конца, а значит собирать вещи и готовиться к переезду.
— Может Огарев сам передумает и не приедет ко мне завтра, — тешила себя надеждой Оксана, но надежде не суждено было сбыться: Тарас явился в интернат, как и обещал, ровно в два часа дня в субботу.
— Готова к переезду? — с порога спросил он.
Оксана указала рукой на чемодан, дорожную сумку и ворох пакетов, стоящих в углу.
— Вот вещи, которые можно перевести. Большую часть своих нарядов я здесь оставлю, потому что из-за специфики работы у тебя в квартире буду появляться только по выходным, — чтобы скрыть волнение, щебетала Веригодская, сгребая пакеты.
— Не суетись. Я сам всё перенесу, — остановил её Огарев.
— Как скажешь, — пакеты вернулись на пол, а Оксана ушла в свою комнату, где забрала ноутбук и молодой фикус, который ей подарили няньки в начале учебного года.
— Пташка, одевайся, закрывай дверь и поехали, — распорядился Огарев, после того, как отнёс в машину чемодан, сумку и вернулся за пакетами.
— Почему ты меня Пташкой зовёшь? — накидывая пальто, спросила Оксана.
— Ты мне коноплянку напоминаешь. Летом одна коноплянка гнездо свила под крышей моего вагончика в лесу. Я любил за ней наблюдать. Суетливая, как ты. Маленькая, но очень важная! Она всё время была в каких-то заботах и деловито шныряла туда-сюда. У меня собаки большие, так эта мелочь их настолько сильно зашугала, что алабаи лаять на неё боялись.
— Нашёл с чем меня сравнивать. С коноплянкой! — фыркнула Оксана, выходя на крыльцо.
Тарас вышел за ней.
— Садись в машину, — командовал Огарев, когда дверь интерната была закрыта на замок.
Оксана подчинилась, и они медленно поехали к четырёхэтажке, до которой езды было минуты две.
— У тебя, надеюсь, в квартире больше одной комнаты? — уточнила Оксана, тщетно пытаясь вспомнить: говорила ли ей в декабре Любаша о количестве комнат в квартире Лешего.
— Двушка у меня, — Огарев повернул голову и улыбнулся. — Не волнуйся, места хватит и тебе, и цветочку.
Во дворе четырёхэтажного дома Тарас посигналил мальчишке, который на асфальте, напротив подъезда, играл с мячом. Мальчик с недоумением уставился на Ленд Крузер. Леший опустил боковое стекло:
— Алексей, я хочу возле подъезда стать.
— Мест на парковке полно! — возмутился парнишка, и Оксана наконец узнала в нём Лёшу Потасова.
— Живо дал дорогу дядьке Тарасу! — прогремел откуда-то сверху голос Валеры Потасова, и мальчишка тут же отбежал в сторону, а Огарев запарковал машину прямо перед подъездом.
— Вот что значит грозный окрик отца! — ухмыльнулся Тарас, выходя из Ленд Крузера.
Когда Оксана вышла из машины следом за ним, и к ней тут же подбежал Лёша:
— Здравствуйте, Оксана Владимировна. Вы теперь у дядьки Тараса жить будете?
— Да, Алексей, теперь мы с тобой соседи, — улыбнулась Оксана мальчику.
— Круто! — шморгнул он носом в ответ.
— Тарас, — позвал с балкона Валера Потасов, — помощь нужна?
Огарев, извлекая из багажника вещи Оксаны, коротко ответил:
— Лёшка мне поможет. Ты — кури себе!
— Нюра тут пирог вам испекла, так что тормозните возле нашей квартиры, — попросил Валера.
Леший взял чемодан. Лёша Потасов схватил несколько пакетов.
— Пойдём, Оксанка! — пригласил Тарас, указывая на дверь подъезда.
Оксана обреченно вздохнула и последовала за Огаревым. Она поднималась по лестнице медленно, словно восходила на Голгофу, бережно прижимая к себе фикус. Лёшка уже сбегал наверх и спускался вниз за следующей партией пакетов, когда Оксана подошла к квартире Потасовых. Возле квартиры стоял Тарас с её чемоданом и сумками, а рядом с ним Нюра и Валера.
— Оксана Владимировна, это тебе, — Нюра протянула Веригодской румяный пирог.
— Спасибо, — стараясь выглядеть как можно более дружелюбной, поблагодарила Оксана.
— Мы с Валерой очень рады, что у Тараса в квартире наконец-то появилась хозяйка. Если что-то нужно, всегда забегай к нам, — радушно просила Нюра Потасова.
— А ты, Тарас, не обижай девушку. Такая красавица тебе досталась! — басил Валера.
— Папка, Оксана Владимировна ещё и очень умная! — крикнул Лёшка, приносясь мимо с кучей пакетов.
— Устами ребёнка глаголет истина, — развеселился Валера Потасов. — Умная и красивая женщина — это взрывоопасная смесь. Попал ты, Леший!
— Справлюсь, — поднимая чемодан, заверил всех Тарас.
Оксана ещё раз улыбнулась Потасовым и продолжила свой путь наверх.
Возле квартиры номер пятнадцать она увидела кучу своих пакетов.
— Пришли, — открывая дверь, объявил Тарас. — Проходи, располагался. Я всё сам перенесу и машину схожу перепаркую.
Оксана вошла в квартиру, прошлась по двум изолированным комнатам, одна из которых была с балконом, заглянула на просторную кухню, в чистую ванную, и осталась вполне довольна увиденным. Правда, в комнате с балконом было пустовато. Там стоял большой тёмно-коричневый диван, такого же цвета кресло, круглый коричневый журнальный столик и большой телевизор на длинной невысокой чёрной прямоугольной тумбе. На пол просился ковёр, а на окно хотя бы тюль, но ни того, ни другого не было. Во второй комнате, которую Оксана окрестила "спальней" из-за удобной кровати, на окне висела однотонная белая тюль, а на полу лежал небольшой мягкий коврик овальной формы. В одну из стен был встроен шкаф с двумя зеркальными раздвижными дверцами, что очень понравилось Веригодской. На кухне кроме новой плиты стояли современный холодильник, стол и два стула. Ванная комната с новой сантехникой и хорошей стиральной машинкой вообще привела Оксану в восторг.
— Всё не так уж плохо. Мы не будем мешать друг другу, — решила она. — Только надо провести прямо сейчас беседу с Лешим, чтобы он правильно реальность воспринимал, а то Потасовы так говорили, словно я и вправду тут хозяйкой становлюсь.
Когда Огарев вернулся, он первым делом обеспокоенно спросил:
— Как тебе у меня? Что не по вкусу, можешь менять.
Оксана, немного нервничая, приблизилась к Тарасу:
— Прости меня. Видимо я ввела тебя в заблуждение.
— Не понял?
— Я не собираюсь хозяйничать в твоей квартире. У нас брак фиктивный. Хочешь я буду платить тебе за то, что живу здесь?
— Не нужны мне твои деньги. Мы можем попробовать сделать наш брак не фиктивным… — начал Тарас.
— Не можем, — повысила голос Оксана.
Тарас, пробормотав "понятно," вышел курить на балкон, а Оксана растерянно присела на диван. Чувствовала она себя неважно. Было неловко перед Лешим.
— Хороший он мужчина, добрый, отзывчивый. Знала же, что нравлюсь ему, но притащилась сюда. Теперь Огарев мне прохода не даст, и виновата только я! — корила себя Веригодская.
Тарас вернулся с балкона. Он подошёл к дивану и, взмахом руки приказав Оксане молчать, спросил:
— Хочешь комнату с телевизором или с кроватью?
— С кроватью. Я телевизор не смотрю, — испуганно пролепетала Веригодская.
— Тогда я в этой остаюсь. Тут балкон, курить смогу, а ты спальню занимай. Там шкаф есть. Как раз для твоих нарядов.