Они повернули на узкую пыльную дорогу, бегущую параллельно извивающейся ленте реки, и девушка увидела густые кущи деревьев, которые, как вражеские часовые, стояли на въезде в долину, а далеко впереди — древний мост из желтоватого камня, возвышающийся на фоне темной зелени кустов и деревьев.
— Вот мы и приехали, Юнис.
Питер Хендон остановил машину и вышел. Он достал из багажника два чемодана: один свой, другой — с новым гардеробом Юнис, поставил их на землю и затем вытащил из отделения для перчаток фонарик.
— Может понадобиться, — объяснил он. — Очень быстро темнеет.
— А машина будет здесь в сохранности, Питер?
— Да, вполне. Окружной офицер безопасности в Лике уже извещен и будет держать связь с констеблем в Бакстоне. Здесь не бывает ночных грабителей или отчаянных головорезов. В этих местах спокойно. И туристы из парка редко сюда заходят, по крайней мере — сами никогда. Мы пойдем через этот мост.
— Он такой древний!
— Говорят, его построили еще римляне. Только археолог сможет сказать точно, сколько лет этим камням. Мост выдержит вес машины, но проблема в том, что дальше через верещатники нет дороги к дому. У моего отца никогда не было машины, а наши предки ездили на лошадях.
Бледно-красный шар заходящего солнца почти исчез, когда Юнис и Питер перешли через мост. Насколько девушка могла видеть, перед ней расстилались бескрайние вересковые пустоши — дикая, невозделанная земля, покрытая низкими колючими кустами с бледно-желтыми цветами и кое-где заросшая густой высокой травой. Слева возвышалась неровная гряда холмов, усыпанных белыми валунами, перемежавшимися синевато-серыми и черными скалистыми пластами.
— Да, машина действительно не проехала бы здесь, — заметила Юнис, повернувшись к Питеру Хендону — высокий и прямой, он безо всяких усилий нес оба чемодана.
— Здесь на самом деле не было необходимости прокладывать дорогу. Не знаю, проявлял ли интерес к соседям мой древний предок Морли Хендон, но могу сказать, у него было такое уединение, которого он и желал. Во всей этой местности веками ничего не менялось, за исключением того, что меняла сама природа. А из всего, что мне рассказывали о первом Хендоне, я понял, что он не пользовался особой популярностью у деревенских, особенно после смерти Кромвеля и возвращения к власти Карла II.
— Говорят, есть множество легенд о Хендон-Хаус, — простодушно заметила Юнис.
Питер бросил на нее пронзительный взгляд:
— С кем ты говорила о Хендон-Хаус, кроме меня и Армистида? — Его тон был резким и недружелюбным.
— Ни с кем… правда, ни с кем. Просто ты сам как-то сказал, что есть какие-то суеверия.
— Мы идем на юг, и скоро прямо на востоке ты увидишь дом, — сказал Питер, проигнорировав ее слова. — По дороге к нему в верещатнике полно трясин, так что давай придерживаться этого ряда холмов — здесь безопасно.
— Питер…
— Да?
Он мерно и легко шел, не глядя на девушку. Его лицо было напряженным, молчаливая сдержанность казалась почти враждебной. Таким Юнис никогда еще не видела его. Питер как будто ждал чего-то, что может вот-вот случиться.
— Ты жил здесь, когда был ребенком?
— Да. До десяти лет. Затем меня отправили в пансион, потом в Оксфорд. Несколько раз я приезжал сюда ненадолго. В последний раз — на похороны отца.
— Значит, ты действительно ненавидишь этот дом?
Он взглянул на нее прищуренными беспокойными глазами:
— Если бы не воля отца, я бы никогда не вернулся сюда. Да, я его ненавижу. Моя мать умерла в нем. Я был здесь одинок и чувствовал себя нежеланным. Вот почему я был рад уехать отсюда в школу. Там я мог общаться с разными людьми, вместо того чтобы быть предоставленным самому себе в этом мрачном, гнетущем замке, где годами не бывает ни души.
— Что ты собираешься с ним делать?
— Нам придется пожить здесь некоторое время, чтобы, по словам Армистида, завещание было исполнено буквально. После этого — кто знает? Будь моя воля, я просто подарил бы его правительству как музей. Там в комнатах на верхнем этаже полно всяких старинных доспехов, пик, алебард, мушкетов. Реликвии парламентской армии и ее предшественницы. Да и само это место гораздо больше подходит для расположения маленькой армии, чем для жизни семьи. — Он сардонически усмехнулся. — Держись левее, Юнис, мы приближаемся к самой болотистой части в округе. Видишь те кусты травы, где земля похожа на темно-коричневый песок? Направь фонарик вот туда.