— Моя дорогая, это же просто чудесно, а Мартин — настоящий счастливчик!
Слушая ее излияния, Стэси не могла понять, говорит ли она с искренним или же с нарочитым сарказмом.
— Послушайте, вам придется посадить его на поводок, если вы захотите хоть изредка видеть его, — стараясь выдать колкость за шутку, засмеялась Вера. — Ведь профессия Мартина поглощает его целиком. Но вы еще очень молоды, и у вас найдется чем привлечь его к себе — если только не будете настолько глупы, чтобы ревновать его к другим интересам... — Ее голос на какое-то время пропал, затем зазвучал снова. — Полагаю, на медовый месяц вы едете в «Фонтаны»?
— Да, мы... мы едем в «Фонтаны», — призналась Стэси.
— Надеюсь, не слишком надолго? — не унималась Вера. — Этот старинный дом просто очарователен — я гостила в нем много раз! — но он расположен в таком уединенном и глухом месте. Он когда-то принадлежал семейству Фонтанов.
— Фонтанов? — вырвалось у Стэси.
— Да, дорогая, только не говорите, что вы этого не знали. Фенелла Фонтан была первой женой Мартина! После смерти своего отца она уговорила его купить этот дом, когда его выставили на аукцион. Разумеется, учитывая обстоятельства, он уступил ее просьбе, но не думаю, что ему нравилось жить там после ее смерти. Память о прошлом и все такое прочее... Оно значит для него слишком многое!
— Понимаю... — произнесла Стэси, которая на самом деле ничего не понимала, внезапно ей стало страшно от того, что ее ожидало завтра.
— Сейчас там всем заправляет Джейн Фонтан — сестра Фенеллы. Они выросли вместе и были необычайно преданны друг другу. Искренне надеюсь, что она не покажется вам слишком враждебной, хотя она, как раз из таких.
— Если Мартин доверил ей дом, я не стану вмешиваться в ее дела, — тихо, но в то же время решительно ответила Стэси.
— Вот как? Ну, что ж, ради вашего блага я надеюсь, что и она не станет вмешиваться в ваши.
Вера Хант резко закончила разговор, а Стэси, осторожно положив трубку на место, почувствовала, как ее охватила мелкая дрожь.
Почему, удивлялась она, Мартин ничего не сказал ей о семействе Фонтанов, и в частности о сестре своей первой жены? И почему он, несмотря на ее просьбу, не рассказал ей ничего конкретного о «Фонтанах»?
Глава 7
Уже почти совсем стемнело, когда они тихо подкатили к дверям дома, и Мартин выключил мотор. И сразу же навалилась оглушающая тишина. А когда где-то неподалеку резко ухнула сова, Стэси, хотя и давно привыкла к зловещему звуку голоса этой странной, предпочитавшей солнечному свету ночную тьму птицы, чуть не подпрыгнула на сиденье.
Но ни сумерки, ни гнетущая тишина, показавшаяся ей такой странной после нескольких недель в Лондоне, не мешали ей вдыхать свежий воздух, проникавший сквозь отрытое окно машины, и ощущать за шумящими деревьями простор. И теперь, несмотря на неожиданный проливной дождь, заставивший преждевременно потемнеть небо, она ощущала подступающую с обеих сторон красоту природного ландшафта и нежный запах скрывавшихся в сумерках цветов.
Она вдыхала запах роз, пряный аромат флоксов и гвоздик. В прохладном, свежем после недавнего дождя воздухе сладко пахло лилиями и немного жимолостью.
Запертая и обитая крест-накрест железными полосами дверь дома походила на церковную. Рядом с ней висел дверной колокольчик, столь старомодный, что вызывал в памяти давно минувшие времена. Стэси поразили глубоко утопленные в толстую каменную кладку и наполовину заросшие зеленью окна, они смотрели на нее, словно гигантские глаза какого-то чудовища. Неожиданно в одном из них мелькнул свет.
Его, как она догадалась потом, зажгли в гостиной в тот самый момент, когда их машина подкатила к порогу дома. Мартин распахнул дверцу и, выбравшись наружу, с наслаждением потянулся после долгой езды, прерванной лишь однажды остановкой на обед. Не успел он подойти к двери и позвонить в колокольчик, как она распахнулась, и перед ними на фоне полированной дубовой мебели и таких же дубовых панелей, освещенных рассеянным желтоватым светом, предстала высокая худая женщина.
— Наконец ты приехал, Мартин! — тихо произнесла она, складывая перед собой руки поверх выцветшего шелкового платья, на которое она, желая уберечься от вечерней прохлады, надела не менее выцветший бархатный жакет.
— Здравствуй, Джейн! — воскликнул доктор Гуэлдер, протягивая ей руку и улыбаясь одной из самых своих обаятельных улыбок, отчего выражение его глаз смягчилось, а темная бровь слегка приподнялась.
Немного поколебавшись, она протянула ему свою руку, но ее тонкое, бесстрастное лицо оставалось по-прежнему неподвижным.
— Моя телеграмма немного тебя шокировала, а? Но я послал вдогонку письмо, где все объяснил достаточно подробно.
— Твое письмо разъяснило все достаточно подробно, — ответила она, делая ударение на последних словах.
— Вот и отлично! — воскликнул он, — Значит, ты готова принять нас?
— Я готова ровно настолько, насколько позволил тот короткий отрезок времени, который ты предоставил мне своим сообщением, — ответила она, не меняя тона и переводя взгляд в сторону машины, в окне которой виднелась голова Стэси.
— Твою жену... миссис Гуэлдер, должно быть, поездка слишком утомила?
Осторожно распахнув дверцу машины, Стэси не менее осторожно выбралась на гравиевую дорожку. Мартин, словно только что вспомнивший о ней, ласково взял ее за руку и подвел знакомиться.
— Джейн, перед тобой новая хозяйка «Фонтанов», Стэси, а это мисс Фонтан, которая приглядывала за домом все время, пока я находился в Лондоне. Дом ей особенно дорог, потому что она родилась в нем и прожила здесь всю свою жизнь — или почти всю!
— Меня привезли сюда, когда мне было всего два года, — ледяным тоном поправила доктора Гуэлдера Джейн Фонтан, обращаясь к Стэси. — Я выросла здесь, окруженная любовью и заботой, поэтому не стоит удивляться, что я так привязана к этому дому.
— О, конечно нет, — поспешила ответить Стэси, которая, несмотря на то, что едва держалась на ногах от усталости, догадалась, что мисс Фонтан восприняла ее приезд, как угрозу потерять крышу над головой и все самое для нее дорогое и ценное.
Стэси робко улыбнулась, но при тусклом, падавшем из холла свете эту улыбку было трудно заметить даже при желании, и Джейн Фонтан не подумала ответить улыбкой или хотя бы пропустить в дом усталую, измученную дорогой бледную незнакомку. Тогда Мартин Гуэлдер, сжав губы и недобро сверкнув глазами, провел Стэси по ступеням в холл, где усадил в жесткое дубовое кресло.
Мисс Фонтан немало удивилась, когда разглядела при ярком свете новую миссис Гуэлдер, настолько хрупкую и юную, что та вполне могла сойти за дочь Мартина. А он, высокий и элегантный в своем строгом сером костюме, выглядел рядом с ней подчеркнуто большим и сильным. Наклонившись, он заботливо снял с ее темных волнистых волос шляпку — даже не шляпку, а маленькую вуалетку, украшенную сверху букетиком перевязанных лентой анютиных глазок. Затем, заметив синие круги под глазами и бесцветные, словно их никогда и не касалась губная помада, губы Стэси, неодобрительно покачал головой.
— Вам надо в постель, миссис Гуэлдер, — решительно произнес он, — и немедленно. — Он перевел взгляд на женщину, многие годы хозяйничавшую в этом доме: — Надеюсь, ты не стала утруждать себя приготовлением ужина в нашу честь, Джейн? Мы останавливались пообедать по дороге, но если комната моей жены готова, я хочу, чтобы она легла спать, как можно скорее. Как ты могла заметить, она не совсем здорова и нуждается в некоторой заботе и внимании. Какую комнату ты отвела для нее?
Лицо мисс Фонтан осталось неподвижным, словно маска, когда она ответила:
— Разумеется, я не стала готовить для нее вашу прежнюю комнату, но главная спальня для гостей с видом на сад определенно наиболее подойдет. Оттуда открывается вид на уэльские холмы. А маленькая гардеробная, примыкающая к этой спальне, возможно, понадобится тебе самому.
— Не стоит беспокоиться о такой ерунде, как гардеробная! — в нетерпении воскликнул Мартин. — Сейчас самое главное — отвести ее наверх.