— Не вижу в этом никакой проблемы, — непринужденно ответил он. — Размеры кровати вполне позволяют. Возможно, будет нужен еще один шкаф, но я могу завтра же вызвать плотника и...
— Якоб, прекрати! — Из-за спящего в соседней комнате ребенка Эллисон старалась говорить тише, хотя ей хотелось заорать во весь голос. — Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать!
Ловким движением он схватил ее за руку, протащил вокруг диванчика и поставил перед собой.
— Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Но это у тебя не получится! — Одним быстрым рывком он усадил ее к себе на колени.
— Что не получится?
— Изолировать себя и нашего сына от меня.
Эллисон задохнулась. По телу поползли мурашки.
— Ты уговорил меня приехать сюда, чтобы избежать шумихи в прессе и оградить Крея от любопытных глаз — ради его блага и блага всей моей семьи. Это понятно. Но жить с тобой в одном здании, особенно если оно величиной с отель, — это одно, а спать в одной спальне — совсем другое!
— Еще бы! — На губах Якоба играла улыбка, и она поняла, что все это его забавляет. Его руки уютно обвились вокруг ее талии.
— Якоб! — негодующе воскликнула она. — Я полагала, что наш уговор ясен. Мы пошли на сделку из практических соображений. Я не могу вести себя как... как замужняя женщина... И...
— И заниматься любовью каждую ночь, когда мы ложимся спать? — невинным тоном подсказал он.
— Да! Именно это я и хочу сказать... Не могу предаваться с тобой любви, а потом, через сколько-то месяцев, небрежно сдать тебя на руки другой женщине. Это неприемлемо для меня по моральным причинам.
— Вот как! — сказал он. — Его руки принялись разглаживать складки на ее свитере. — Значит, причина не в том, что ты любишь меня — ведь обычно именно из-за этого женщина не позволяет мужчине жениться на другой.
— Люблю тебя? После всего, что ты мне сделал?!
— Когда мы зачали Крея, — прошептал он, — мы верили друг другу. И занимались любовью безоглядно, не думая, что будет потом.
— Но то было тогда! — воскликнула Эллисон. — До того, как ты... Ну, ты же понимаешь, что обсуждать здесь нечего. Ты ведь не собираешься отказаться от права на престол, ведь так? Значит, у нас не может быть никакого будущего!
Гримаса исказила его лицо.
— Сейчас не время рассуждать о политике.
— Это не политика, — гневно сказала она. — Это то, что происходит с нами! Сейчас! Это очень личное. — Она попыталась вырваться, но Якоб не отпустил ее.
— Не дергайся, черт побери! — грубо бросил он.
Эллисон замерла, испугавшись внезапной резкости его тона и стальной хватки его рук. Но он уже спрятал взгляд за маской отрешенности, как делал всегда, когда не хотел, чтобы она догадалась, о чем он думает.
Наконец Якоб заговорил, цедя слова сквозь зубы:
— Я делю с тобой эти апартаменты, как ты сказала, из практических соображений. Как ты думаешь, долго ли продержится наша легенда о браке, если станет известно, что принц и принцесса сразу же разошлись по разным спальням?
Эллисон нервно засмеялась.
— В таком огромном замке? Якоб, ради всего святого, ведь это же настоящая крепость! Разве какой-то репортер сможет пройти через твою систему безопасности, охрану, весь этот штат прислуги?
— Ему и не надо куда-либо проходить. Наш персонал состоит из полутора сотен человек — секретари, садовники, горничные, дворецкие, повара и охранники. Люди болтают. Идут домой и обсуждают события из жизни королевской семьи со своими женами и друзьями. И уж поверь, даже самые сдержанные из них временами ошибаются и откровенничают с сомнительными типами. Мы должны вести себя так, чтобы брак выглядел настоящим.
— Хорошо, ты можешь спать на диванчике.
— Он слишком короток. Я на нем не помещусь.
— Тогда на диванчике буду спать я!
— Этого я не позволю, — сказал он. — Ты мне не доверяешь?
Она не ответила, вдруг поймав себя на том, что кончиком пальца рисует восьмерки на его груди. Беззвучно ахнув, она отдернула руку.
— Так, понятно. — Округлив глаза, он усмехнулся. — Вот, оказывается, в чем дело. Тебе претит мысль о том, что придется лежать в одной постели со мной и при этом не заниматься любовью.
— Якоб, перестань! — воскликнула Эллисон. — Совсем не смешно! И вообще — все гораздо сложнее, чем ты думаешь!
— Нет, ничуть, — твердо сказал он. — В жизни что-то сложно, а что-то просто. С любовью как раз просто! Ты или любишь человека, или нет.
Он резко встал и, подхватив Эллисон на руки, опустил ее на кровать, лег рядом и притянул к себе. Его дыхание ласкало ей лицо. Она слышала, как бьется его сердце. Твердый, плоский живот прижимался к ее лону. Эллисон почувствовала, что воздух вокруг нее густеет и взвихривается, путая мысли, лишая всякой возможности сопротивляться...